Хулить нельзя благодарить. Где поставить запятую, решают роженицы

«Юленька, солнышко, и дочка, здравствуйте! С добрым утром. Как ваши дела? Вчера ждал, когда ты пойдёшь делать флюорографию. Простояли с Димой полтора часа, замёрзли. Врач потом сказал, что так можно весь день прождать. Я расстроился… Целую и обнимаю. Ваш любящий муж и папа Саша». Сегодня есть всё: покой, нежные письма и дочка Танечка. Но ещё неделю назад были страх, боль и неизвестность. Первая беременность протекала тяжело. «Два раза лежала на сохранении… Угроза выкидыша… Конец всей жизни…» – 27-летняя Юля говорит с трудом: мешают слёзы. Слишком многое пришлось пережить. Много перестрадать. Многое передумать. В который раз прокрутить «кассету семейной жизни» с самого начала: первый мужчина, с которым Юлю познакомила дальняя родственница, первые ухаживания: конфеты, торты, пирожные – Александр никогда не приходил на свидание с пустыми руками. Первый счастливый брак, заключённый меньше года назад. И как естественное звено романтической цепочки – первая беременность. Ожидание первого долгожданного ребёнка – дочки, доченьки, дочурки… И первый удар: младенец может не выжить.
«Главное, всё позади», – говорит Юля, а слёзы всё бегут, оставляя на щеках разводы. Дочку ждали 25 января, в Татьянин день. Потому и окрестили Татьяной – «устроительницей». Устроительницей домашнего очага. Семейного счастья. Жизни, в которой всё устроилось самым наилучшим образом. Так будет впредь. И никак иначе.
Это была присказка, пролог, лирическое отступление. Кто-то, возможно, порадовался за счастливую семью. Кто-то пожал плечами: дескать, подумаешь, новость. Рядовое событие. Из тех, которые случаются ежедневно и вовсе не нуждаются в вынесении на газетную полосу. Но, наверное, никто, ни один человек, не подумал в этот момент о людях, которые сделали сказку былью. О них вспоминают тогда, когда родильный дом переживает кризис, растёт детская смертность, идёт сокращение коек. А когда на свет появляется новый человек – это так, пустяк, рядовое событие. Из тех, которые случаются ежедневно. Возможно, я не права, не совсем права, осуждая естественное желание срочно, сию минуту найти виноватых. Но, по-моему, только один человек может расставлять запятые в предложении «Хулить нельзя благодарить» – женщина, готовящаяся стать матерью. Хотя и это вопрос спорный. Ведь «акушеры – единственные, кроме Господа бога и родителей, кто причастен к великому таинству появления на свет нового человека. Только у них синхронно с роженицей сокращаются мышцы живота. Это они воспринимают каждого новорождённого как собственное дитя, – так считает ординатор родильного стационара А. Запорожская, принявшая за свою жизнь, наверное, несколько тысяч родов. – Попробуйте сделать то же. Потом судите».

Мифы орского роддома развенчивает главный врач
городской больницы № 3 А. Захаров

Сегодня все говорят о проблемах родильного дома: чесальщицы, вязальщицы, журналистки, наконец! Все дают советы на тему: «Как принимать роды». Все знают, что следует делать в критической ситуации, – начал нелёгкий разговор Андрей Александрович.
Что ж, постараемся на этот раз максимально устраниться, предоставив слово человеку, не понаслышке знающему, как принимать роды и, наверное, имеющему больше оснований судить о том, что следует делать в критической ситуации, – главному врачу городской больницы № 3, на балансе которой находится орский роддом.
Миф первый
Орчанки предпочитают рожать в Гае и Новотроицке.
– Да это блеф чистой воды! В прошлом году тот и другой роддома долгое время находились на ремонте. Мы обслуживали всё восточное Оренбуржье. За год к нам поступили около 500 иногородних рожениц. Из Орска уехали рожать в другие родильные дома (в том числе в московский, санкт-петербургский, оренбургский) всего 300 женщин. Сегодня заняты почти все койки. И так было всегда. Эти факты легко разбивают первый миф.
Миф второй
В гайском и новотроицком роддомах обслуживание лучше.
– Сравнивать орский роддом с гайским или новотроицким – всё равно, что сравнивать областной центр с муниципальным образованием. Безусловно, там работают квалифицированные специалисты. Однако поймите меня правильно, мы имеем больше возможностей помочь просто потому, что выше статусом. У нас есть всё необходимое оборудование: одних только аппаратов искусственной вентиляции лёгких – три. Два из них закупили в прошлом году. Плюс кювезы для выхаживания недоношенных, оборудованные лампами обогрева неонатальные столы, где ежедневно пеленают и подвергают санитарной обработке новорождённых… Когда новотроицкой или гайской роженице необходима срочная помощь, её везут к нам. Бывает, что мы снимаемся с места и выезжаем бригадой в другой город. Полтора месяца назад, например, мы сохранили жизнь иногородней женщине, пошедшей на криминальный аборт на поздних сроках беременности.
Миф третий
В родильном доме сократили количество коек.
– На самом деле их столько же, сколько было – 121. Несмотря на указания, которые поступили сверху, мы постарались оставить всё как есть, для чего пошли на хитрость: сократили число акушерских коек (тех, на которых женщины рожают), а увеличили количество мест для ожидающих родов.
Миф четвёртый
В Орске высокая перинатальная смертность.
– В последние годы перинатальная смертность, к счастью, пошла на убыль. Для сравнения: в 2004 году в роддоме умер 31 новорождённый, в 2005 – 19. Если говорить профессиональным языком, то за год показатель опустился с 20 до 17 смертей на тысячу родов. Положительную динамику мы связываем прежде всего с налаживанием тесных связей с детской больницей. Теперь тяжёлый младенец в кратчайшие сроки переводится туда, где ему смогут помочь узкие специалисты. Всего было зарегистрировано более тысячи детей, которых по каким-либо причинам нельзя было отнести к здоровым, – это почти половина от общего числа новорождённых. Как видите, показатели по-прежнему высоки. Но только почему в этом обвиняют роддом, мне совершенно не понятно. В Новый год к нам поступила женщина, которую избили до такой степени, что причинили черепно-мозговую травму её пребывающему в утробе ребёнку. Может быть, и это нужно на нас повесить?!
Наша задача – принимать роды. Ну, что мы можем поделать, если 70 процентов рожениц страдают всевозможными инфекционными заболеваниями?! Двоих детей мы до сих пор держим в стационаре, потому что у сожителей их родительниц открытая форма туберкулёза. По-прежнему велико число ВИЧ-инфицированных женщин (58 человек в минувшем году). А ведь ситуацию можно улучшить, если внушить будущим мамам простую мысль: вставайте на учёт раньше! Тогда вы спасёте свою жизнь и жизнь ни в чём не повинного существа. К примеру, вероятность появления на свет здорового ребёнка у ВИЧ-инфицированной женщины повысится на 70 процентов, стоит ей вовремя начать посещать курсы профилактической терапии. Так нет же! Приходят уже со схватками, иной раз не гнушаются тем, чтобы уничтожить обменную карту с указанием страшного диагноза.
Я вижу один выход: надо поощрять раннюю явку в женскую консультацию. Знаю, что на единичных предприятиях роженицам за это полагаются какие-то материальные выплаты. Но ведь у нас при администрации города есть совет директоров, на собрании которого можно было принять решение о консолидированной помощи будущим матерям! Ещё нам просто необходимо войти в областные и федеральные программы по охране материнства и детства, лучше всего – создать свою, где была бы предусмотрена финансовая поддержка рожениц и врачей, помогающих разрешиться от бремени. Сегодня укомплектованность медицинскими, в том числе акушерскими кадрами составляет по Орску немногим более 50 процентов. Город уже три года не выделяет на роддом ни копейки (из городского бюджета должны финансироваться такие статьи расходов, как ремонт, оплата коммунальных услуг и закупка оборудования на сумму свыше полутора миллиона рублей). Молодые семьи с детьми, не имеющие даже крыши над головой, уезжают в другие места. Если так пойдёт и дальше, то лет через 10 – 15 в Орске не останется жителей.

Подготовила Надежда Баяндина