На обочине жизни – в 13 лет

– Я не хочу жить с матерью-алкоголичкой! – заявила тринадцатилетняя Настя, сидя в отделении по делам несовершеннолетних ЛОВД на ст. Орск. Худенькая, с упрямым взглядом, в поношенной одежде, она уже больше месяца не появлялась дома. С Настей Юрьевой инспектора по делам несовершеннолетних познакомились на территории торгово-закупочной базы. Там она и 12-летняя Катя попрошайничали возле продовольственных прилавков. Кто-то из продавцов гнал чумазых девчонок подальше, другие из чувства жалости подкармливали чем не жалко. На вопрос сотрудников ПДН о месте проживания Настя немного замялась, затем неохотно назвала домашний адрес.
Дверь квартиры оказалась заперта. Настя пояснила, что мама на работе, а она забыла ключи. Родители второй малолетней попрошайки были дома. Они сделали вид, что впервые слышат о таком увлечении дочери, и обещали присматривать за ней. На следующий день один из инспекторов зашел к родителям Кати для составления протокола, а также проверить, дома ли девочка и чем занята. Дверь открыла мать, впустила в дом. Катя была еще в постели, а рядом с ее кроватью, на полу, спала подружка Настя. Разбудив девочку, мужчина в форме поинтересовался, почему она ночует в чужой квартире. Настя призналась, что дома не появлялась уже больше месяца.
В отделении по делам несовершеннолетних девочка рассказала, что жить ей, собственно, негде. Восемь лет назад убили ее отца. Причину убийства она толком не помнит, была слишком мала. После трагедии мать с дочкой переехали к бабушке, где довольно спокойно жили около двух лет, но однажды мама неожиданно пропала и долгое время не давала о себе знать. Как позже выяснилось, Юрьева познакомилась с разведенным мужчиной и осталась у него жить. Чтобы маленькая дочь не мешала любовным утехам, женщина оставила ее у бабушки, никак не объяснив свое исчезновение. Через месяц загулявшая мамаша вдруг вспомнила о существовании Насти, но выслушивать нравоучения своей престарелой родительницы не желала, а потому попросила дочь сожителя привести Настю. Соскучившаяся по материнской заботе, Настя с радостью согласилась переехать в новый дом, однако позже стала замечать, что мама и ее новый муж выпивают. С каждым годом зависимость от алкоголя усиливалась. Все чаще девочка чувствовала себя ненужной в чужой квартире. Юрьева вспоминала о дочери только в состоянии похмелья, когда просила Настю сбегать «за лекарством» (так она называла продающийся в соседнем доме самогон). Отсутствие в доме продуктов толкнуло 10-летнюю девочку на попрошайничество. Принесенным кормила себя и мать. Осознав, что пить непутевая мамаша уже не бросит, Настя решила уйти к бабушке, однако там не прижилась. Привыкшая за три года к самостоятельной жизни, она не позволяла пожилой женщине повышать на нее голос, контролировать каждый шаг. Бабушка, в свою очередь, боялась оставлять деньги на видном месте, зная, что Настя может купить на них продукты для матери или потратить на себя. Если в доме что-то пропадало, первым и единственным подозреваемым была Настя. Устав от бесконечных подозрений, девочка вернулась к матери, но после очередного скандала на почве ее запоя ушла из дома. Именно тогда она и познакомилась с Катей.
Семью Кати тоже нельзя назвать благополучной, а потому никто в доме не обратил особого внимания на то, что подруга дочери стала оставаться с ночевкой. Девочки вместе ходили в школу, делали уроки, а на каникулах стали околачиваться на ТЗБ, выклянчивая продукты и деньги.
Выслушав откровения Насти, инспектора ПДН нашли ее родительницу и доставили в отделение. Юрьева находилась в состоянии глубокого похмелья и в ответ на задаваемые вопросы ничего, кроме мата, не способна была произнести. В тридцать с небольшим лет женщина выглядела на все пятьдесят.
Заметив отвращение в глазах начальника отдела по делам несовершеннолетних, Настя произнесла: «Это сейчас она такая. А раньше, когда не пила, была очень красивая».
– В данный момент Настя находится в детской инфекционной больнице, – рассказывает начальник ОДН ЛОВД на ст. Орск С. Мазур. – Если с анализами у девочки все в порядке, то долго держать ее там не будут. В Орске существуют два социально-реабилитационных центра, но оба переполнены. Устроить девочку в детский дом так же сложно, как и наставить ее мать на путь истинный. Сначала нужно лишить ее родительских прав, а для этого необходимо несколько месяцев. Жить с бабушкой, даже если та согласится оформить на себя опекунство, Настя не будет. А это означает, что улица вновь заменит девочке дом.
(Фамилия и имена изменены.)