Неугоден строевой. Из-за сына, покалеченного в армии, майор отказался служить государству

«Уважаемый Дмитрий Анатольевич Медведев, обращаюсь к Вам, как к гаранту справедливости и законности в нашем государстве. Если возможно, ответьте, пожалуйста, до каких пор у нас будет существовать чиновничий беспредел и когда все будет в рамках закона...»
Так начинается письмо орчанина майора милиции в отставке Александра Старенко к президенту. Надо сказать, что подобное письмо он писал и бывшему гаранту законности В. Путину, у него же хотел узнать о том, как идет следствие по делу о его искалеченном сыне. Просил об этом президента, потому что все военные ведомства от прокуратуры до Минобороны просить уже было бесполезно.
Летом 2004 года Сергея призвали срочником в Челябинскую область. И первое, что сделали родители Сергея, приехав к нему в часть через несколько месяцев, – переодели рядового Российской армии в форму по размеру. Речь, конечно, не о быте российского солдата и почему он таков, и не о том, кто из отцов-командиров в этом виноват.
Как следует из постановления о прекращении уголовного дела, на восьмом месяце службы Старенко, «не подчинившись приказу старослужащего идти отдыхать», в результате воспитательного процесса получил серию ударов в голову, из-за чего произошел разрыв барабанной перепонки. Дежурный офицер комментировал ситуацию так: «До свадьбы заживет». Через три дня к рядовому в горячке от начавшегося острого воспалительного процесса приехал отец, которому с большим трудом удалось получить направление в военный госпиталь. Врач возмутился тем, что пострадавшего не доставили вовремя, и сказал о возможных серьезных осложнениях. А отец написал заявление в военную прокуратуру.
Дальше закрутился привычный механизм: командование части просило отозвать заявление, командиры рангом ниже уговаривали пострадавшего убедить отца не бегать по кабинетам, иначе сам рядовой отправится служить к черту на кулички. Скажи, мол, соревнования по боксу были. Тем временем уже самого отца Старенко с адвокатами дневальный просто перестал пускать в военную прокуратуру. И спустя почти месяц после случившегося никаких служебных расследований не проводилось и дел не возбуждалось.
Проверка началась только спустя несколько лет. Несмотря на то, что Старенко серьезно пострадал именно от удара Антипина, в письме следственного комитета при военной прокуратуре заявляют, что в деянии последнего отсутствует состав преступления. Дошло до того, что в прокуратуре начали подмену статусов: жертвы – на преступника. Через год выяснилось, что, якобы Старенко первым накинулся на «дедушку», а тот в целях обороны стал бить его в голову.
Одним словом, теперь основными участниками событий стали военная прокуратура и Минобороны. И они явно достигли консенсуса в том, что дело нужно запустить по привычному кругу. Жалобы родителей рядового Старенко спускаются вниз, а там военные клерки дают одни и те же отписки по накатанной схеме.
Рядового признали ограниченно годным и отправили в запас инвалидом, с военной травмой. Но и здесь получить страховку, чтобы потратить деньги на лечение сына, родителям не удалось. На руках у них целая кипа документов, которая методично пополняется за подписями самых разных чинов, где значится: «Страховку вы уже получили, страховка вам не положена, вы не подавали никаких документов для получения страховки».
Между тем письма, заявления, жалобы и иные документы писались и подавались в течение четырех лет. Везде, где только можно. В прокуратуры, следственные комитеты при них, военные части, суды, депутатам, руководителям фракций Госдумы и теперь уже двум президентам.
«Разве что в Страсбург осталось, – говорит мне Александр. – Я ведь хочу доказать, что мой сын – потерпевший, и хочу наказать тех офицеров, которые не оказали медицинской помощи своему подчиненному и до сих пор остаются офицерами».
Из органов майор Старенко ушел, теперь крутит баранку, говорит, после всего не хочет служить государству. Собственный опыт бессилия перед государственной махиной заставит переосмыслить жизнь любого.
Его сыну предстоит очередная операция, а дембель Антипин, с чьей легкой руки все началось, уже отслужив, сел в тюрьму, раскроив череп своему приятелю. Правда, дембель в этой истории, скорее всего, фигура эпизодическая.