Форштадтская

«На лесной поляне Европа встречается с Азией. Две елки. Одна – в Европе, другая – в Азии. Люди на поляне замерзли, греются, бегая из Европы в Азию и обратно. Два великих материка встречаются на Уральском хребте, глядят друг на друга, на реку Урал. Первым границу по Уральским горам провел русский географ петровских времен Василий Татищев» (В. Песков).
Из династии учителей
Я листаю тесты краеведческой тематики Л. Самойловой. Почему Яик переименован в Урал? Кто проживал в нашем крае в XVI веке, когда он присоединился к Русскому государству? Для чего в 1769 году на горе Преображенской наблюдал прохождение Венеры через Солнце Христофор Эйлер? Все это читается и слушается в школе № 15 на факультативах.
– Знать свой край, любить его, переживать настроение детства, которое будит воображение, когда хочется найти давно утраченное нами, возможно, в этом смысл жизни, не только урока, – считает Людмила Алексеевна.
Она помнит орский Форштадт, где прошло детство, домик на околице, поля и луга за ним. Бабушка Розалия Антоновна Шишкова, известная в Форштадте как отличный печник и сказительница, трех внучек сразу после ледохода отсылала на Урал умываться: нет ничего полезнее талой водицы. Поднимала рано утром, отправляла на луга. Они переплывали реку и до темноты играли в мяч, ловили рыбу. До сих пор отлично плавают.
Я наблюдала, как ее сестра Любовь Баева, новотроицкая поэтесса, покоряла в мае Дон, который вовсе не тихий. Ни одного пловца, лишь Люба отважно борется с волнами. Одолела. И над нами смеялась: «Боитесь воды? Да с Урала ли вы?»
– Помню наводнение сорок второго года в Орске, – рассказывает учительница, – дед чуть не погиб. Вода пошла стеной. Мама подхватила нас, мы добежали до моста на Ори, где нынче рыбокоптильный цех. Мужики приплыли на лодке, мама с ними отправилась за дедом. Наша землянка, купленная в 39-ом, быстро заливалась водой, дедушка сидел на трубе, только сняли его, как глиняные стены развалились.
А до тридцать девятого семья жила в Ташкенте, отец работал директором школы. Три его сестры и два брата тоже преподаватели. Дедушка по отцу и прадед – учителя.

Орск знаменитее Москвы?..
Людмиле было четыре года, когда она впервые прибежала в класс. Ей понравилось. Но отец запрещал бывать в школе – дисциплина! Ученики прятали ее под партами. Вот когда родилось и окрепло желание преподавать.
Отец ушел на войну и не вернулся, без вести пропал. И только через 35 лет встретился с семьей. Был в плену, не раз сбегал, прятался у партизан. Потом был осужден уже родной страной, сослан. Весточки прислать не мог, боялся за судьбу дочерей.
Училась Людмила в 24-й орской школе, в десятой. Окончила орский вуз. С тех пор преподает. Была руководителем самых отчаянных классов: «Ты форштадтская, справишься». Вот и вся нехитрая биография Самойловой.
Краеведением занималась вместе с мужем, тоже учителем. Были туристами – а это значит сборы, походы, грамоты, кубки, первые места по России.
– Помню Кишинев. В школе устроили вечер знакомств. Каждый должен был рассказать о месте, откуда родом. Скажут по два слова – и все. Я как начала тараторить об Оренбуржье, известных личностях, которые побывали у нас, кто в командировке, как Пушкин, кто по несчастью, как Шевченко. Державин, Жуковский, Даль, Карамзины. Москвичи изумились: знаменитее столицы? Так и присудили первое место, – улыбается, рассказывая Людмила Алексеевна.

Очистишь от грязи – зеркало души заблестит
Она придумала для школяров встречи с интересными людьми. Участники войны, энтузиасты клуба «Дети войны», поэты и писатели Орска, артисты... И еще одна ее «фишка»: пионеры – Герои Великой Отечественной. Она собрала книги о них, портреты. Очень расстроилась, когда пятиклашки разрисовали юное лицо.
– Кощунство. Леня Голиков сумел пробраться к фашистскому генералу, вынести важные документы из сейфа и принести в партизанский отряд, – негодует Людмила Алексеевна, – а что сделали вы для Родины, мамы и папы, друзей, школы, города?
Молодежь, считает она, изменилась. В послевоенные годы она была дружной и послушной, ее объединяло одно горе – война. А сегодня дети сыты, пренебрежительно относятся к бедности. Но тут же себя поправляет:
– Иду недавно по улице, навстречу два подростка и девчушка с ними. Матерятся, пиво пьют. Я закипела, думаю: откуда такие отморозки берутся?
И вдруг подвела больная нога, с размаху упала. «Матерщинники» бережно подняли, на ноги поставили, довели до дома. Дети растут хорошие, просто наносного, «модного» полно. Очистишь от грязи – зеркало души заблестит.
Обыкновенный человек. Отдыхала в Гаграх, уже через пару дней домой потянуло: считает, что Губерлинская Белошапка в сто раз интересней. Не оригинальничает. Не приукрашивает. Знает, что можно, чего нельзя в жизни делать. Возле нее спокойно. Вот так иногда переводишь взгляд с изумительных роз на полевой цветок и нечаянно замечаешь неброскую красоту.

Татьяна Алова