Екатеринбург и Орск: между ними пропасть

Подъезжаем? Или нет?.. Может быть, очередной поселок из тех, что попадаются по дороге, непонятно зачем и чем живущих. Эх, нет, подъезжаем все-таки... Уж лучше бы был поселок... Так думала я, нехотя поглядывая в окно автобуса Челябинск-Екатеринбург и узнавая пейзаж. Ну, здравствуй, здравствуй, столица Урала. Даже боюсь предположить, что ты преподнесешь мне на этот раз...

Наверное, сотню раз задавали мне вопрос: ну чем тебе не нравятся эти екатеринбуржцы? А я всегда отвечаю: другие они, и ничего более конкретного придумать не могу.
Они другие во всем. Сначала поражает говор, непонятно откуда взявшийся в этом регионе. Их голоса для меня все одинаковы. Когда сижу в комнате в общаге и дверь закрыта, я различаю только два тембра: мужской и женский, и кажется, что по коридору туда-сюда непрестанно бродят один парень и одна девушка. Более тонкие нюансы в голосах выявлять так и не научилась. Близкий ли знакомый что-то говорит или впервые зашедший – мне все одно.
Приглядевшись, обнаруживаешь, что и черты лиц у местных типичные.
В женской и мужской молодежной моде прослеживаются по две противоположные тенденции. Например, идет по улице девушка. Можно даже сказать – летит, до того легка ее походка. Хотя термометр показывает 20 градусов мороза, она без шапки. Но зато в шиншилловой шубке. Накрашена чудесно, и косметика, видно, не «Роби Роуз» какой-нибудь. Навстречу ей топает другая девушка. Солдатская шапка-ушанка, коротенькая стеганая курточка, бабушкина юбка в клетку, длина которой соответствует моде неизвестно каких годов, бутсы, за плечами – рюкзак из дерматина, сшитый на уроках труда в пятом классе. На поясе – пейджер, в зубах - сигарета. Лицо ее не знает, что такое косметика. Самое интересное – уровень материального благополучия этих дамочек может быть одинаково высоким, просто каждая прикалывается по-своему.
Парни либо до мелочей калькируют образ Децла, либо являют собой этаких хозяев фортуны. Прослойка между этими крайностями весьма немногочисленна.
А вот у достаточно взрослых горожан одежда открывает явную социальную пропасть, лежащую между ними.
Екатеринбуржцев я не могу назвать глубоко духовными людьми. Зная понемногу обо всем, они по сути не знают ничего. Интересы молодежи различных слоев общества одни и те же: Ницше, извращенец Сорокин, марихуана. Среднее поколение – плотный дым сигарет, стриптиз, удивительно свободный взгляд на взаимоотношения полов.
О морали екатеринбуржцев можно долго и бестолково рассуждать. У меня на этот счет свое собственное, крайне субъективное мнение. Я вовсе не «синий чулок». Я, может быть, консерватор.

Полдевятого утра. Чувствую себя селедкой в бочке. Это я еду в автобусе в час «пик». Вроде бы общественного транспорта в Екатеринбурге много – и трамваи тебе, и автобусы, и троллейбусы. Плюс метро и маршрутки. Ходит все это часто и регулярно. Но все равно не хватает.
Остановка.
- Готовим проездные документы для контроля! – мужики-контролеры с каменными физиономиями блокировали все выходы из автобуса. Пассажиры, недовольно бормоча, лезут по своим карманам и сумкам. Кто-то подлетает к кондуктору и спешно покупает билет. Контролеры проверяют номера на каждом билетике. Не совпал – штраф. Потерял билет – то же самое. Не заплатил за чемодан – раскошеливайся рублей на 30.
- У тебя что, мальчик? – контролер уставился на подростка лет 16-ти.
- Вот проездной.
- Ученический? Справка где?
Мальчишка, порывшись в рюкзаке, достает замусоленную бумажку.
- Так… Школа № 50. Как директора имя-отчество? Адрес школы? Не помнишь? На выход! – схватив паренька на ворот, громила выволакивает его из автобуса на остановку, где их тут же окружают еще четверо с повязками. Не вспомнит бедолага адрес – заставят штраф платить, да еще и справку конфискуют.
Штурм общественного транспорта контролерами – явление частое, ставшее уже привычным. На какой остановке они появятся – не угадаешь. Поэтому люди по собственной воле, как в советские времена, передают через весь автобус плату за проезд. Кстати, билет на любой вид общественного транспорта в огромном Екатеринбурге до недавнего времени стоил столько же, сколько и у нас, - 4 рубля. Когда же в феврале стоимость проезда увеличили еще на рубль, в городе стали поговаривать о грабительских тарифах. Что в этом контексте можно сказать об Орске? Трамваев-автобусов у нас не так много, о регулярности движения по маршрутам остается только мечтать, а уж внешний вид местных уродцев не сравним с симпатичными трамвайчиками и элегантными автобусами Екатеринбурга.

Тротуар на проспекте идет вниз. Впереди над крышами домов закат – восхитительный огонь…. Никогда сентиментальность не была моей отличительной чертой, но к здешнему закату я неравнодушна. Возможно, это единственное, чем стоит любоваться в этом городе.
Повсюду - стройки. Наверное, половина Екатеринбурга перегорожена бетонными и дощатыми заборами. Реставрируется огромное количество зданий: крупные магазины, офисы компаний, банки подгоняются под европейские стандарты. В центре заложен фундамент первого в городе небоскреба. Медленно, но верно прокладывается метро. Мэр еще и аквапарк обещает. Остается только надеяться, что архитекторы и подрядчики окажутся более толковыми, чем те, что брались строить новую телевышку или гостиницу неподалеку от кинотеатра «Урал». Злосчастная телевышка теперь является достопримечательностью Екатеринбурга. Взявшиеся строить ее челябинцы что-то не так рассчитали в проекте, и когда башня была уже сооружена в самом центре города, за цирком, работы забросили. Теперь чуть ли не каждый представитель отчаянной молодежи, а особенно из числа приезжих, считает своим долгом вскарабкаться на ее верхушку. Изнутри сооружение представляет собой голую металлическую арматуру со всякими крюками, решетками, перегородками. Поднимаясь по ним наверх, то и дело встречаешь надписи типа «здесь был Вася» и части человеческих тел – сорвавшихся вниз во время полета буквально разрывает на кусочки.
А от недостроенной гостиницы теперь одна польза – на нее можно повесить огромнейшую рекламу «Нескафе», что екатеринбуржцы и сделали. Реконструировать ее – слишком дорогое мероприятие, а снести невозможно – кругом жилые дома, школа, детский сад. Похоже, будет пугать эта громада туристов до тех пор, пока сама не развалится.

Из автобуса пересаживаюсь на трамвайчик и еду в общежитие УрГУ. А куда же еще? Удивительное дело: Екатеринбург - огромный город, но жить здесь совершенно негде. Страницы газет завалены объявлениями о различных операциях с квартирами – кто-то сдает, кто-то продает, но, набрав указанный номер, попадаешь в посредническую фирму. Те, кто приезжает в Екатеринбург впервые, добавляют проблем на свои головы, связываясь с посредниками.
- Девушка, сколько стоит комната на Ботанике в месяц?
- У нас есть несколько комнат в том районе, - вежливо отвечают на другом конце провода. - Приходите в наш офис и мы дадим вам подробную информацию.
Если не одумаешься и появишься все-таки в офисе, первым делом придется подписать совершенно абсурдный, бессмысленный и невыгодный для тебя договор. Достаточно вдуматься в содержание одной только его строки: “...задача фирмы - предоставление информации... за ее достоверность фирма ответственности не несет”. То есть дадут за определенную плату какой-нибудь адресок, а потом вдруг выяснится, что никто тебя там не ждёт и уж, тем более, не думает сдавать комнату. Любые претензии к фирме бесполезны. Информацию ведь дали? Дали. А то, что она оказалась ложной - сам виноват, что попался на удочку.
Так что, искать квартиру нужно через знакомых своих знакомых, приготовившись заранее к тому, что придется выложить чудовищную сумму: на той же самой Ботанике (не назову это место центром города) привередливые бабульки сдирают за комнату по 2000 рублей в месяц с человека!
Поэтому я предпочитаю родную общагу.

Однажды незнакомка, встретившаяся на улице, пригласила меня «на семинары по проблемам взаимоотношений в социуме», как она сама же и выразилась. Разумеется, идти на какие-то семинары, тем более психологические, охоты не было, да и рановато еще - мои проблемы не настолько глубоки. Но в назначенный день выяснилось, что заняться мне сегодня совершенно нечем.
- Ладно уж, посмотрим, что у вас там.
…Организация располагается в шикарной квартире в центре. Я появляюсь немного раньше срока. В одной из комнат, куда меня препровождает смазливый парнишка, по периметру сидят несколько человек. Первое впечатление – я на приеме в психбольнице. Передо мной – ненормальные. Спинным мозгом чувствую, до чего тут все запущено. Несколько пар глаз смотрят на меня, как на новенькую. На лице каждого присутствующего буквально свинцом выжжено: я – суррогат всех мыслимых комплексов.
Усевшись в углу, разнюхиваю атмосферу. Семинар еще не начался, собравшиеся поджидают опаздывающих. Разговор тут явно не клеится. Потому что он абсурден и не нужен никому! Время от времени женщина с внешностью типичной неудачницы (как я поняла, одна из «своих» в этой сомнительной организации), изображая из себя заправского массовика-затейника, задает глупейшие вопросы, обращаясь то к одному, то к другому. Ей кое-как отвечают. Говорят, что жизнь прекрасна. Делятся успехами в учебе. Рассказывают о гербариях и сюсюкаются о хомячках. Они непрестанно улыбаются. Кому? За что? Ведь видят же друг друга впервые. Им нет никакого дела до чужих переживаний. До чего же это фальшиво! И как раздражает! Зачем они пришли сюда? Я знаю: каждый надеется, что наконец-то нашел то общество, где он перестанет быть последним из неудачников, потому что сидящие на соседних табуретках еще хуже. «Пусть кругом сплошь китайские болванчики, но зато среди них я лучший!» – так думают они.
Очередная пауза затягивается. Затейница, поднапрягшись, неожиданно радостно, как будто откопав подтверждение собственной гениальности, выдает совершенно маразматическую идею:
- А давайте поиграем! – Ее глаза так горят, что я бы не удивилась, если бы она сейчас вскочила и с жестом, характерным, судя по фильмам, настоящим американцам, вскрикнула: - Ес, ес! Я сделала это!!!
К моему ужасу, присутствующие начинают играть в города! Если это только начало, чем же все закончится?
Наконец собрались все. Двое из «своих» встают в центре с гитарами, остальным раздаются небольшие брошюрки. Оказывается, сейчас мы будем петь! Все вместе. Хором. Песни, которые когда-то разучивали в пятом классе. В более нелепой ситуации я еще не была!..
Организация оказалась самой обыкновенной сектой. Как меня потом просветили – сектой мунитов (по фамилии ее идеолога – Александра Муна). Разговора о непреходящих ценностях как таковых я не дождалась ни в этот раз, ни в последующий. Речь велась исключительно о кропотливом разборе Библии, причем в какой-то странной интерпретации. Слайды, плакаты. После каждой лекции – глупейшее чаепитие. Потом снова лживое пение. Для прочистки мозгов меня даже порывались отправить на выездной семинар под Челябинск совершенно бесплатно. Кое-как отделалась. Но по-настоящему испугалась, когда во время болезни (Бог знает, что за коврижками меня кормили!) муниты пришли навестить меня. Умеют люди работать. До чего все схвачено!