Сильнодействующее снотворное от профсоюзов

Ленинское высказывание о том, что профсоюзы – это приводные ремни партии, давно перефразировано. Все больше людей, сталкивающихся с нарушением трудовых прав на предприятиях, считают их скорее приводными ремнями бюрократии. «У нас на заводах, как правило, два «профсоюза»: официальный, в который по привычке, оставшейся с советских времен, записывают автоматически при приеме на работу. К Новому году он дарит подарки и иногда выписывает материальную помощь. И стихийный – образующийся из отчаявшихся одиночек, которые выступают застрельщиками многих недовольств», – написал в редакцию С. Шорин, нынешний безработный.
Бывший председатель профсоюзной организации «Строймаша» Г. Кондратьева, тоже оставшаяся без работы, на собственном опыте убедилась, что нынешнее профсоюзное движение – это, скорее всего, сильнодействующее снотворное для трудящихся. В свое время ее заводская «первичка» по охвату и работе была лучшей не только в городе, но и в области. Может, поэтому «строймашевцы» до сих пор сообща решают безнадежную проблему с невыплатой заработной платы.
Кроме долгов перед бывшими работниками перепроданного предприятия, накопился и профсоюзный долг в 288 тысяч, а первичная организация задолжала в свою очередь в Пенсионный фонд и налоговые органы. Обо всем этом Кондратьева неоднократно сообщала ФНПР, писала в центральную профсоюзную газету «Солидарность». Вся огромная структура, начиная с ЦК и заканчивая обкомом профсоюза машиностроителей, была в курсе. И только.
«В апреле я уволилась с предприятия, – говорит она, – и «первичка» повисла в воздухе. А область с легкостью распрощалась с 600 профсоюзными членами. Все беды нашей организации вскрыли то, о чем давно уже говорилось в кулуарах, – более беспомощных, слабых, малоинициативных и формальных профсоюзов, как у нас в стране, пожалуй, нет нигде».
Об этом, кстати, говорят и другие председатели первичных профсоюзных организаций. Пока их не коснулись беды «строймашевцев», и они просят не упоминать своих фамилий. «На протяжении последних лет во всех крупных конфликтах профсоюзное движение во главе с известными лицами поддерживало правительство и работодателей, – считают они. – «Благодаря» им был принят новый Трудовой кодекс, по которому первичные профсоюзные организации потеряли все ранее имевшиеся у них права. Самое главное – право блокировать увольнение работников по сокращению штатов, по несоответствию занимаемой должности. Есть живые профсоюзы, как правило, первичные организации, которые внутри ФНПР, но они лишены какой бы то ни было возможности влиять на руководство.
Официальное мнение представителей ФНПР на этот счет, думаем, озвучивать не надо. Всех недовольных работой профсоюзов автоматически уличают в раскольничестве и политическом «заказе».
«С одной стороны, люди разочаровываются в официальном профсоюзном движении, – продолжает Кондратьева, – с другой – сами не идут в него, боясь потерять рабочие места. При том, что само движение мало что решает и вряд ли сможет погасить возникшую из-за этого социальную напряженность».
Руководители профсоюзов превращаются, по существу, в госчиновников. Не случайно ведь в Кремле было создано подразделение по проблемам профсоюзов, его задача – выстраивать вертикаль профсоюзных организаций.