В доме «под снос» люди живут более тридцати лет

Побывать в гостях у жильцов дома № 77 по улице Станиславского, чтобы своими глазами оценить масштабы беды людей, корреспондента «ОХ» побудило письмо.
Обшарпанная стена и покосившаяся крыша старой двухэтажки, возведенной в 1942 году, – первое, что бросается в глаза. В подъездах – зловоние, вызывающее в сознании образы предполагаемых жильцов, как думается, людей не самых благополучных. Но в реальности все несколько иначе. Неблагополучные есть. Однако они соседствуют с вполне порядочными семьями, вконец измученными бытовой разрухой. Л. Бондарева как раз из таких, и дома мы ее застали по чистой случайности: с работы Людмилу Петровну вызвала дочь-инвалид, испугавшаяся громкого треска обрушившегося в одной из комнат потолка.
– Вот посмотрите. Снова нас затопило. И так чуть ли не каждый год. Начали давать тепло, а тут на тебе... – негодующе указывая на последствия аварии, сокрушалась хозяйка жилища.
Мокрые желтовато-серые пятна расплылись на потолке сразу нескольких комнат. Нетронутой оказалась только та, в которой недавно был сделан ремонт. Самая же печальная участь постигла комнатушку, не так давно доставшуюся хозяйке от съехавшего соседа: куски штукатурки от осыпавшегося до деревянных перекладин потолка валялись на диване.
– Мы въехали в этот дом в 1979 году – мужу дали комнату от машзавода. Еще тогда нам говорили, что через год жильцов аварийного дома начнут расселять во вновь построенные дома, но прошло 30 лет, а мы до сих пор здесь. Куда только ни писали, даже в Москву. Не живем, а мучаемся. Даже ремонт нормальный сделать не можем, потому что потолок обваливается, батареи текут, – делилась с нами наболевшим Бондаренко.
На пути в соседний подъезд мы столкнулись с А. Назаровой. Пожилая женщина возвращалась от колонки с ведром воды.
– Девять лет живу в этом доме. Комнатка у меня уютная. Но без удобств, конечно, тяжело. Хотели провести в дом воду – отказали, мотивируя тем, что дом рано или поздно пойдет под снос, – рассказала Назарова.
Похожая ситуация в квартирах большинства жильцов. Стремительное разрушение коснулось каждого уголка здания. Деревянные половицы лестничных маршей в подъездах прогнили настолько, что стали представлять нешуточную опасность для передвигающихся по ним людей, потерявших всякую надежду на благоустроенную жизнь.