Травма – физическая, вред – моральный

Игорь Кокорин устроился в строительную фирму на должность прораба. Проработал он там недолго: всего через неделю с ним произошел несчастный случай. Кокорин упал с перекрытия здания высотой 4,5 метра в открытый неогражденный технологический проем. В результате падения получил производственную травму – закрытый перелом берцовой кости с отрывом наружной связки коленного сустава. Более девяти месяцев Игорь находился на больничном, а затем был вынужден уволиться с работы, поскольку ему была установлена 2 группа инвалидности с утратой профессиональной трудоспособности в размере 40 процентов. По заключению государственного инспектора труда, причиной несчастного случая явилась неудовлетворительная организация производства работ в строительной фирме, то есть вина за происшедшее лежит именно на работодателе.
Потерпевший обратился в суд с иском и просил взыскать в его пользу с бывшего работодателя более 9 тысяч рублей задолженности по заработной плате, ежемесячные платежи в возмещение вреда, вызванного уменьшением его трудоспособности, в сумме 5,5 тысячи рублей, а также понесенные им дополнительные расходы на лечение (покупку трости, ортеза и костылей), но потом от возмещения последних отказался. Кроме того, причиненный ему моральный вред он оценил в 500 тысяч рублей.
В ходе судебного заседания Кокорин рассказал, что после получения трудового увечья не работает, продолжает болеть и нуждается в протезировании. От Фонда социального страхования он ежемесячно получает страховые выплаты более 7 тысяч рублей. Бывший работник счел, что, поскольку до получения увечья его средний месячный заработок составлял около 14 тысяч рублей, работодатель должен доплачивать ему по 5500 рублей ежемесячно. Кроме того, он заявил, что при увольнении ему не полностью выплатили выходное пособие и задолжали таким образом более 9 тысяч рублей.
Представитель строительной фирмы факт собственной вины в несчастном случае не отрицал и просил суд определить сумму в возмещение морального вреда. Однако доводы Кокорина об имеющихся перед ним задолженностях опроверг.
Суд установил, что обязанность по выплате утраченного заработка на основании Федерального закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возложена на Фонд социального страхования. Представитель фонда подтвердил слова истца, что ему назначены и ежемесячно выплачиваются страховые выплаты в сумме 7 тысяч рублей. Но действующим законодательством не предусмотрено взыскание разницы между средним заработком, рассчитанным до получения увечья, и ежемесячной социальной выплатой.
Кроме того, в суде было установлено, что и заработная плата, и компенсация за неиспользованные дни отпуска Кокориным получены. Была проведена проверка платежных ведомостей об оплате листков нетрудоспособности, которая показала, что Кокорину выплачено 107,6 тысячи рублей, хотя обоснованными признаны выплаты в сумме 89,5 тысячи рублей. Так, работодатель даже излишне выплатил истцу пособие по временной нетрудоспособности в размере 9,2 тысячи рублей.
В конечном итоге суд частично удовлетворил исковые требования Кокорина, взыскав в его пользу компенсацию морального вреда в сумме 60 тысяч рублей.
(Имя и фамилия изменены.)

Анастасия Миронова, пресс-секретарь Октябрьского районного суда