Водный патруль в море пластиковых бутылок

Вчера наш репортер отправился на городскую спасательную станцию, где ввиду угрозы большой воды заступили на круглосуточное дежурство сотрудники милиции.По дороге, в самом конце улицы Советской, мне повстречались жители прилегающих к Уралу улиц. При виде прессы они завели разговор, крепко приправленный перчеными словами и оборотами, без которых мысль свою русский человек высказать не может. Дословно не цитируя собеседников, перескажу их душевную боль в надежде на то, что эти скорбные строки прочтет кто-нибудь из начальства. В Бермудском треугольнике, между улицей Советской, спасательной станцией и садами, имеется природное углубление. При большом паводке в нем образуется озерцо. Когда уровень Урала падает, вода из этого углубления сначала через замусоренную канаву, а затем по трубе, проложенной под землей на самом берегу, стекает в речку. Потом канаву засыпают. Нынче наблюдается совсем иной процесс. По трубе и канаве вода из поднявшегося Урала просачивается в углубление и грозит подтопить ближайшие дома. Народ полагает, что это безобразие происходит из-за того, что по окончании последнего крупного паводка канаву засыпали абы как, оттого вода находит себе путь к домам. А если бы земляные работы провели на совесть, ее бы там при нынешнем уровне воды в Урале не было бы вообще.
Сильно удивлялись мужики тому, как пришлось сооружать дамбу возле улицы Гоголя. Пришла техника, пыхтела, шумела на всю округу. А после сами мужички взяли в руки лопаты, поплевали на мозолистые ладони и, как во времена строительства Беломор-канала, принялись кидать землицу, спасая свои хаты от надвигающейся стихии. Доделывали то, что машины не сумели. А техника ушла по более неотложным делам.
- Вот ты нам скажи, корреспондент, почему так бывает, что как только выбираем власть, так обещают едва ли не бетонные дамбы возвести, а как только власть угнездится в своем кресле, так на все ответ один: «Денег нет, техники нет, возможностей нет». А на кой ляд тогда они туда прут, во власть-то?! - наседали на меня аборигены.
Я не нашел, что им ответить и отступил, сославшись на то, что мне надо к милиционерам. Тем самым, которые, если что, поплывут спасать народ от гибели в мутных водах или защищать добро в оставленных хозяевами домах от мародеров.
Милицейский водный патруль, как уже упоминалось, обитает на спасательной станции. Когда я зашел в дежурку, сотрудники как раз раскладывали на столе домашние харчи, а на печке пускал парок чайник. Пока все спокойно, можно и отобедать. На станции в кои веки подключили телефон, и народ может оперативно сообщать о всех происшествиях по номеру 3-03-58. Когда паводок закончится, телефон по обыкновению отрежут. Милиция оснащена рациями для оперативной связи, которые до поры до времени дремлют на подоконнике, а также моторными лодками, мокнущими под редким дождиком на берегу в состоянии «боевой готовности». В случае непредвиденной ситуации и глобального затопления округи милиция отправится в плавание по улочкам и переулкам. А на случай экстремальной ситуации будет поднята на ноги паводковая группа, в которую входят специалисты всех силовых структур города.
Однако я очень сомневаюсь, что плавание степной орской милиции по водным просторам Урала получится легким. На обратном пути мне довелось подметить то, что пока остается «за кадром» для обеспокоенных надвигающейся стихией людей. Паводок, вынесший на речные просторы горы всякой дряни, прежде всего - пластиковые бутылки, обнажил наше российское раздолбайство и наплевательское отношение к матушке-природе. Бутылки в иных местах образуют мощные заторы, их видимо-невидимо! Если собрать по реке всю тару из-под пива и газировки, то запросто можно сделать понтонный плавучий мост и перегонять с берега на берег бульдозеры для укрепления дамб. А лучше, конечно, просто не мусорить.