«Мне жаль возбудителей революционного духа…»

Пытаясь разобраться в ситуации с педагогами-забастовщиками школы № 17, мы решили взять информацию, что называется, из первых рук. Обратились за интервью к начальнику управления образования А. Пожару. Интервью состоялось еще до решения суда, и тем самым откровения Александра Ивановича могут показаться сейчас даже любопытнее, потому как говорил он, не зная, чью сторону примут судьи.- Александр Иванович, мне представляется, у Вас есть весьма серьезный повод для судебных разборок. Ведь такого еще не было в жизни орского учительства, чтобы управление образования судилось со своими коллегами. Как дошли Вы до жизни такой? С чего все началось? Давайте по порядку.
- Управление образования, конечно же, очень огорчено той позицией, которую занял педколлектив школы № 17, поддавшийся на уловки и нажим некоторых лидеров профсоюзного движения. Они первыми, можно сказать, встали на тропу войны и подали на директора школы иск в Октябрьский суд, якобы, в связи с задержкой заработной платы. Хотя оснований для такого заявления у них не было.
- По Вашим словам выходит, что люди получили зарплату вовремя. Зачем же тогда бастовать и обращаться в суд? Это нелогично. Что-то здесь не так. Проясните ситуацию.
- Пожалуйста. Будем говорить языком фактов. Аванс за декабрь (50 тыс. 750 руб.) учителя получили 28 декабря. Это в среднем по одной тысяче рублей, что составило примерно половину их месячного заработка. Зарплата за декабрь выдана полностью 13 февраля. А 18 февраля погашен остаток декабрьских выплат.
Таким образом, у коллектива не было юридического права на те акции, которые он совершил. Поэтому, как только мы получили уведомление о начале забастовочного движения, сразу же отправились в школу № 17. Вместе со мной прибыли зам. начальника (бывший директор этой школы) Любовь Григорьевна Коробова, курирующая финансовые вопросы, и юрист Надежда Алексеевна Чикризова. В беседе приняли участие и профсоюзные лидеры школ № 21 и 23, которым также был небезразличен вопрос своевременной оплаты учительского труда. Когда мы объяснили ситуацию, эти две школы от каких-либо претензий отказались. Но лидеры профсоюзного движения школы № 17 вошли в раж и решили возбудить революционный дух своих коллег. Они, видимо, вспомнили свой опыт в качестве застрельщиков городских забастовочных акций минувших лет.
- Какие требования выставляли учителя, обращаясь в суд?
- Оплатить четыре дня забастовки, а также возместить моральный ущерб, якобы нанесенный педагогическим работникам, – от 5 до 10 тысяч каждому за задержку зарплаты.
- Их иск не был принят? Почему?
- Потому что забастовочная акция должна быть правильно оформлена: руководство заранее предупреждено и так далее. Справедливости ради надо сказать, что согласно новому Трудовому кодексу действия учителей можно расценивать юридически правомерными. Но этот документ вступал в силу только в феврале, и воспользоваться им можно было лишь в случае невыплаты заработка уже за последующие месяцы.
- И тогда Вы, в свою очередь, решили пойти в наступление на строптивцев?
- Прежде всего, работодатель, а им для педагогов является директор школы, обязан защищать свои финансы, и поэтому выступил в качестве истца. Управление образования является соистцом. А как иначе? Представьте ситуацию, если суд по иску учителей примет решение выплатить им моральный ущерб по 10 тысяч рублей. Кто и из какого источника будет выплачивать эту сумму? Конечно же, не управление здравоохранения или отдел культуры. Так почему из-за амбиций учителей школы № 17 другие педагоги должны лишиться возможности получить премию или надбавку к зарплате?
- А нельзя ли было все-таки не доводить дело до суда?
- Мы со своей стороны все для этого сделали, но забастовщики стояли на своем. К тому же, состоялась досудебная встреча – судья Мелекесов дал нам время для заключения мирового соглашения. Кстати, одним из условий перемирия мы выдвигали предложение - забрать из суда исковое заявление. Но этого не произошло. Наши оппоненты настаивали на судебном разбирательстве.
- И все-таки, не считаете ли Вы свою позицию слишком жесткой и неадекватной по отношению к коллегам? Вам их не жаль?
- Очень жаль. Я понимаю их чувства и разделяю стремление к достойной жизни. Но государство не может пока обеспечить должный уровень нашего благосостояния. Так что же теперь, мы должны отыграться на своих воспитанниках? Ладно, забастовка продолжалась только четыре дня. А если бы больше? Почему должны страдать дети? Выпускников ждет новая форма аттестации – единый государственный экзамен. Тут уж некому будет делать скидку в оценке знаний ребят с учетом того, что Мария Ивановна бастовала и не успела выполнить учебную программу. Почему должны страдать учащиеся, получая низший бал и теряя возможность успешно продолжить учебу в вузе или техникуме? Вправе ли мы закрывать перед ними двери? Учитель отстаивает свои права. Но почему он лишает учащихся права на получение образования? Это нарушение Конституции страны, и только потому управление образования вынуждено было принять столь решительный шаг, выступив соистцом.
- Александр Иванович, как Вы оцениваете действия профсоюза? Ведь как бы там ни было, он защищал интересы большинства?
- Считаю, что лидеры профсоюзного движения повели коллектив по ложному пути. Разжигая страсти, они пытаются придать значимость своему положению. Однако их роль в коллективном разрешении всяких споров, в том числе и трудовых, утратила прежнюю силу. Дело в том, что новый Трудовой кодекс дает право каждому работнику принимать любое решение индивидуально. Сейчас уже нет смысла обращаться за поддержкой и защитой своих прав в профсоюзные органы. Все решает суд. Задержал работодатель зарплату – пиши заявление, суд с него взыщет.
Конечно, я переживаю за коллектив школы № 17. Там много замечательных специалистов, горячо любящих свою профессию и испытывающих дискомфорт, потому как были вынуждены приостановить учебный процесс. Но солидарность с окружающими – не всегда лучший выбор.