«Какая безмерная тяжесть на женские плечи легла...»

Отцветает «победный» май, и мы заканчиваем публиковать отрывки из дневниковых записей ветерана Великой Отечественной войны Петра Холомеева (см. номера «ОХ» от 1, 7, 8, 18 и 21 мая). Подводя итоги, следует отметить, что «окопные рассказы», написанные, по мнению члена Союза писателей СССР В. Сердюка (отзыв прилагался к рукописи), «крепким языком», появляются в печати впервые и находят своего благодарного читателя в лице наших постоянных подписчиков.

Варвары в селе

Деревня Шакоры. За деревней – сараи, амбары, кусты, а за кустами наша оборона (траншеи, землянка, пулеметные и стрелковые ячейки). Перед нами – большое болото, заросшее мелким березняком. По ту сторону болота большое село с кирпичной церковью на горе. По краю болота, начиная от нашей обороны, тянется неглубокий овраг...
Вот уже несколько дней противник не проявляет никакой активности... Но однажды наблюдатели заметили в селе подозрительное движение. Мы заняли свои боевые места.
Там творилось что-то непонятное. К болоту медленно, в беспорядке двигались с узлами и корзинами местные жители, погоняя впереди себя коров, овец и коз. Многие из них были с малыми детьми...
– Товарищ лейтенант, позади народа – немецкие автоматчики, – доложил прибежавший с наблюдательного пункта красноармеец...
Командир велел стрелять вверх, выше голов людей и закричал, чтобы те ложились и ползли в овраг. Сельчане упали на землю и поползли между кочек и кустов к оврагу. Скот бросился в разные стороны, увязая в болотной грязи.
Автоматчики, в одночасье оказавшиеся с нами один на один, струсили и, бросив несколько гранат, побежали трусцой обратно к своим. Наши пулеметы, автоматы и винтовки били по убегающим варварам. В это время в болоте женщины и дети плакали навзрыд, отставший скот ревел...
Сельчане, окончательно забывшие про скотину, уже начали заползать в наши окопы. Некоторые из них истекали кровью, у всех без исключения в глазах застыл ужас.
Одна женщина, прижавшись к стене окопа, непрерывно, как безумная, повторяла:
– Ребенок мой там, ребенок там... В болоте остался, я пойду его искать...
– Разрешите мне сходить, – обратился к командиру сержант Доменский...
Бойцы сбежали в овраг и скрылись в кустах. Через несколько минут они, лавируя между кочками, стали осторожно, ползком пробираться к середине болота. Гитлеровцы продолжали отстреливаться. Нервы у всех были напряжены...
Наконец бойцам удалось заползти в траншею и немного привести себя в порядок... На руках у сержанта был мальчик лет четырех с перебитой осколком ногой и содранной кожей на затылке. Санитары немедленно перевязали ребенка и отнесли в санчасть. А его мать низко-низко поклонилась Доменскому.

Мертвые «цветы»

В августе 1942 года на восточной стороне озера Рябики, в поле, где колосилась рожь, появились жницы, человек двадцать...
В бинокль были хорошо видны их белые, синие, красные платки и кофточки. Мы, лежа на круче, подолгу любовались работницами, которые напоминали нам наших жен, сестер, подруг. Снайперы даже приспособили для этой цели оптические прицелы своих винтовок...
– Вон та, пухленькая в белой кофточке, ловко работает, – заметил сержант Гусев. – Прямо как моя Наталья, так бы и обнял ее...
На третий день, когда женщины вышли в поле и против обыкновения двинулись вниз к озеру, раздались артиллерийские залпы. Первые немецкие снаряды, не долетев до места назначения, упали у берега озера. Женщины толпой бросились бежать обратно. Снаряды падали, с грохотом рвались, подсекая бегущих. Зная, что нас не услышат, мы все равно орали: «Ложись, ложись! В рожь, между борозд». А жницы продолжали бежать... и падать...
Несколько женщин скрылось за бугром. Другие белые, синие, красные платки и кофточки остались лежать на полосе между озером и бугром, как яркие большие, но мертвые цветы.
Мы, видевшие тысячи смертей и не раз смотревшие в глаза собственной смерти, выли по-волчьи, скрипя зубами от ненависти к фашистам. Каждый из нас пообещал себе никогда и нигде до конца войны не оставлять в живых и не брать в плен подлых врагов. А только убивать, убивать, убивать...

Подготовила к печати Ольга Чашкова.