Эти люди никогда не изменятся

Недавно прошлась по городу с товарищем из Африки. Теперь понимаю, почему, пребывая в наших краях, он предпочитает сидеть дома и никуда не ходить: каждая прогулка оборачивается для него фотосессией. Когда подбегают дети лет 12 – 13 с горящими глазами и просят сфотографироваться, Кевин, делая скидку на возраст, обычно соглашается, что приводит ребят в неописуемый восторг. Далее подтягиваются парни и девушки с аналогичной просьбой, но уже получают отказ, потому что если фотографироваться со всеми подряд через каждые 50 метров, далеко не уйдешь. Да и со временем подобные просьбы начинают сначала надоедать, а потом уже раздражать.
Есть и такие, кто не понимает с первого раза и может идти за африканцем по улице, выклянчивая снимок: «Ну пожалуйста! Только одна фотография! Тебе жалко, что ли?»
Но еще чаще достают телефоны, фотоаппараты и пытаются незаметно щелкнуть гостя. Идем так с ним, разговариваем, потом замечаю, что рядом его нет – он чуть ли не на корточках плетется за мной сзади.
– Кевин, с тобой все в порядке?
– Да, меня хотят сфотографировать. Терпеть этого не могу.
В маршрутке такие «фотографы» выглядят особенно смешно, пытаясь поймать в кадр человека и одновременно делая вид, что смотрят в окно.
И вот так каждый раз. Причем о фотографии просят не только маленькие дети или подростки, но и взрослые. Слушайте, ну это же не инопланетянин, в конце концов! И на нем не написано: «Фото с обезьянкой». Это даже не знаменитость (хотя некоторые умудряются-таки перепутать его с Уиллом Смитом и просят автограф). Так почему он со всеми должен фотографироваться? А еще говорят, что в Африке дикари живут. Ровным счетом наоборот: это у нас дикари, потому что бегут за незнакомым человеком с вытаращенными глазами и камерой, аргументируя свое поведение тем, что видели чернокожих людей только по телевизору.
На алкоголиков Кевин тоже сильное впечатление производит. Один в стельку пьяный дяденька, держась за стенку дома и не веря своим глазам, смотрел на него, не моргая, пока тот довольно громко возмущался на английском языке по поводу неблагоустроенных улиц. Другой подобный кадр нашел в себе силы подойти к нам:
– Я хочу пожать тебе руку, – произнес он, еле ворочая языком и глядя на меня.
– Мне?!
– Нет, ему. Переведи, что я сказал.
Вообще, каждую прогулку можно сделать экономически выгодной, установив символическую плату за фотографию и рукопожатия, но Кевин эту идею отмел сразу же. Это, как он считает, не то, за что можно брать деньги.
Если не просят сфотографироваться или пожать руку, то обязательно стараются что-то ляпнуть, проходя мимо.
– Хэллоу! – доносится от каких-то подростков. И, услышав это же слово в ответ, они начинают дико ржать и убегают. Кевин провожает их взглядом, обреченно произнося: «Эти люди никогда не изменятся».

Татьяна Афонина