Психологи на вес золота

По факту смерти учащегося одной из школ города, произошедшей в начале января, пока еще не принято процессуальное решение, но правоохранители склоняются к версии суицида. Как уже сообщалось, в учебном заведении работали психологи. Чем они конкретно занимаются, насколько эффективна их работа? Об этом сегодняшний материал.

– Сразу стоит отметить, что речь идет о школьных педагогах-психологах, – комментирует руководитель городского методического объединения педагогов-психологов Р. Суербаева. – Безусловно, существует свой алгоритм действий. Этому обучаем коллег на семинарах-практикумах и тренингах. Есть методические рекомендации отдела воспитания Управления образования, муниципальный план профилактической работы. По плану проводится анкетирование учащихся 7 – 11 классов. Оно помогает определить состояние детей, волнующие их проблемы, дальнейшую стратегию деятельности. Мы знаем, что любое тестирование дает всего лишь 30 – 40 процентов достоверности результата, но тем не менее оно определяет тенденцию и помогает выявить детей из группы риска. И, что характерно, они сами после тестирования приходят к психологу, так как каждому подростку важно быть услышанным и понятым. Иногда они прямо говорят: «Я думаю, многим будет лучше, если я умру». При индивидуальном консультировании есть правило: если мы получаем информацию, которая несет угрозу здоровью и безопасности ребенка, конфиденциальность нарушается.
Как выяснилось, прежде чем встретиться с детьми школы, где произошло ЧП, предстоит работа с администрацией учебного заведения и педагогами. Они ведь тоже теряются, не знают, как себя вести в данной ситуации.
О чем чаще всего спрашивают во время таких встреч? Почему так случилось? Это понятно. Всегда хочется найти виноватого и наказать его.
– Мы не можем сразу назвать причину, – замечает Суербаева. – Иногда даже видимые причины не могут быть истинными. Даже записки, которые порой пишут потерпевшие, не всегда могут пролить свет на случившееся.
Что же все-таки толкает подростков на роковой шаг? Как показывает практика (речь о старшем подростковом возрасте), то больше, наверное, межличностные отношения и отношения с противоположным полом. Другая причина – семья, в которой родителям некогда заниматься детьми и те предоставлены сами себе. Ребенок не чувствует себя нужным близким людям. Если посмотреть статистику, то в зоне риска дети из неполных семей, асоциальные дети. Третья причина – невозможность решить свои внутренние проблемы, уход в себя. Взять последний трагический случай. По словам детей, пока подросток находился в школе, все вроде бы было хорошо. Но каникулы внесли коррективы – человек оказался никому не нужным.
Стоит отметить, что специфика деятельности педагога-психолога отличается от деятельности практического и кризисного психолога. В городе есть Центр практической психологии, Центр социальной помощи населению, служба «Телефон доверия», где можно получить квалифицированную психологическую помощь.
– Наверняка, выезжая в учебные заведения, где произошел трагический случай, психологи испытывают тревожное состояние...
– Безусловно, это понятные человеческие чувства, особенно когда уходит из жизни ребенок. Здесь и состояние внутреннего сопротивления – на самом деле тяжело, и состояние страха – как справиться с такой ситуацией, – продолжает Рузалия Азатовна. – Предстоит собраться, настроиться, действовать профессионально. В такой ситуации для детей важна искренность – насколько вы искренне пришли им помочь и установить доверительные отношения.
Готовы ли школьные психологи к таким ситуациям? К сожалению, не всегда. Давно уже в городе говорят о необходимости специальной подготовки, обучения психологов работе в экстремальных, кризисных ситуациях, но дальше разговоров дело не идет. Что мешает этому? Возможно, отсутствие средств, может быть, специалистов, которые могли этому научить. О чем говорить, если даже в городской системе ГО и ЧС нет практического психолога! Будем надеяться, что с приходом новой команды в администрации города дойдут руки и до этой проблемы.

Александр Егоров