Город в стиле «НЮ»

Больше года в «Орской хронике» - время познаний, открытий и накопления того самого ценного опыта, без которого ни один журналист не может состояться. В июне 2000-го я покинул «Орскую хронику», которую успел полюбить, едва влившись в коллектив, и вернулся в совсем другую редакцию спустя два долгих года. Я почувствовал себя блудным сыном, которого по-отечески или по-братски приняли в свои объятия и те, которых хорошо знал, и те, которых видел впервые. Меня встретили так, словно я все время находился здесь, в этих ставших уже родными стенах старого особняка на Советской.Здесь все, вплоть до каждого кирпичика в стенной кладке, до каждого гвоздика в перекрытиях хранит память десятилетий и пропитано флюидами творческой стихии. Она бушует здесь ежедневно. Ежесекундно авторские «я», мгновенные творческие порывы и долгие поиски воплощаются в бдениях у мерцающего экрана монитора, долгой полемике, а иногда даже откровенной ругани, и, как результат, стихия ломает стены и рушит дамбы. Она вырывается на свободу газетной строкой. Эти посевы были сделаны давно, еще 85 лет назад, когда и зарождалась газета, и сейчас они проросли здесь аксиомой.
В редакции я чувствую себя выходцем из какого-то другого, параллельного мира. Я, словно сталкер, вернулся из той зоны, в которой теряются люди, вершатся судьбы, делаются карьеры и течет то, что называют повседневной жизнью. Каждый журналист в какой-то мере и есть сталкер - проводник человеческих мыслей и общественного мнения, человек, который в силах влиять и направлять. Я прихожу, включаю компьютер, и вся информация, которая копилась и впитывалась мной, словно губкой, обретает форму. Скоро буквы отпечатаются на бумаге, экран погаснет, а я снова шагну за порог редакции и уменьшусь до размеров молекулы, которая движется среди миллионов себе подобных. Потом последуют ночь и новый день.
Утро начинается с рокота двигателя лифта, громкого голоса диктора за стеной, который вещает соседям о событиях в Ираке, гудков автомобильных клаксонов во дворе, шороха шин и визга тормозов снующих туда-сюда маршруток. Горячий кофе и первое настроение от набирающей силы весны за окном. Прошла всего лишь ночь - несколько часов, в которые город жил своей жизнью, и мне предстоит узнать все факты, которые были скрыты от большинства людей звездным одеялом темноты. Застав себя за такими мыслями, сразу же вспоминаю изречение одного из университетских преподавателей о том, что «журналистика – это скорее не профессия, а образ жизни». Я переделал это выражение под себя: для меня журналистика - это жизнь, сотканная из образов.
На улице первый глоток воздуха сразу же создает настроение всего дня. Именно от него и зависит цвет материалов, которые выйдут из-под моего пера сегодня. Весна пахнет талым снегом, жухлой травой и какой-то необъяснимой печалью. Соседская девочка Маша как всегда вежливо со мной здоровается и сообщает: «Я сегодня еду к бабушке». Звонкий голосок и лопающийся в ее детских пухлых губках звук «б», горящие глаза, наполненные неподдельным восторгом от предстоящей поездки. Жалею, что в моем кармане не оказывается конфеты: обязательно бы ее угостил. Я восхищаюсь чистой детской наивностью, и одновременно мне жалко эту кроху, похожую на сказочную Дюймовочку. Мне жалко эти белокурые локоны, карие глаза и чистоту ее мыслей. Останется ли все это таким же, спустя годы, и станешь ли ты, Машенька, в этой жизни счастливей, чем сейчас? Безрадостные мысли - это всего лишь плод каждодневных реалий.
Все эти утренние события, мысли и чувства как раз и являются тем тамбуром, междверным пространством перед выходом на большую сцену, на которой разыгрываются драмы и комедии. Сидя в автобусе, почти физически ощущаю, как проплывающий за окном пейзаж пробегает по радужке глаз и теряется где-то за спиной. Бледно-серый в тусклых красках Орск: проблемы бюджетников, нищая промышленность, повальное пьянство и высокая преступность. Общественная трибуна взывает к власти, которая кормит городских обывателей рассказами о беременной долгами и нехватками городской экономике, не рассказывая главного: в результате какого скрещивания появилась эта беременность. Трудовые движения, общественные партии выводятся на митинги и пикеты, главной целью которых является зарабатывание рейтингов для лидеров этих самых движений и партий.
Журналист обязан на все это реагировать, он должен зреть в корень проблемы. У меня сложилось ощущение, что я смотрю на город, как на фотографию в стиле «ню», - жанр с обнаженной натурой. Да вот только оголить все проблемы не всегда получается. Реакцией на многие публикации становятся частные антрепризы с отсечением голов. После казни эти самые головы со встроенным органчиком врываются в телефонную трубку рыком: «Да я вас всех...». Многие из звонящих даже не читали материала, достаточно одной, вырванной из контекста фразы. В такие минуты хочется взять телефон и со всей силой шарахнуть его об пол.
Наступает вечер, я сижу с чашкой уже остывшего кофе, терзая в руках авторучку. Серое небо похоже на водянистые глаза человека, который прожил долгую и безрадостную жизнь, а вешние воды утекают вдаль, словно ушедшая любовь. Кажется, я не выдавлю из себя больше ни строчки: буквы куда-то ускользают вместе с песком времени. Это все лирика или просто усталость. Завтра я положу руки на клавиатуру компьютера, и она покорится моим пальцам.