30 суток счастья

Здание бывшего детского сада № 35 в пос. Первомайском сразу же бросается в глаза. Двухэтажный аккуратный домик с решетками на окнах и Российским Флагом у дверей окружен высоким забором из металлических прутьев. За ним – идеальная чистота. Ни соринки ни пылинки. Проникнуть внутрь, на территорию центра временной изоляции несовершеннолетних правонарушителей (ЦВИНП) – проблема: массивные ворота заперты изнутри. Наконец появилась женщина в строгой милицейской форме: «Вы к кому?»ИЗОЛЯТОР НЕ ТЮРЬМА
- Забор у нас, как вы заметили, практически прозрачный. Чтобы люди могли видеть, как живут, чем занимаются наши подопечные, - поясняет начальник ЦВИНП О. Ковыльская. - У многих срабатывает стереотипное мышление: раз изолятор, то все должно быть как в мрачных фильмах. Нары, баланда, полосатая форма… Но здесь не тюрьма. Дома они ничего подобного никогда не видели…
В изоляторе по-домашнему уютно и чисто. Комната для мальчиков, комната для девочек. Душ, столовая, игровая с телевизором, спортзал. Как говорится, созданы все условия. Но для детей, познавших вкус свободы и вседозволенности, самое страшное наказание - изоляция от общества, пусть даже временная. Ребят тянет в привычное окружение как магнитом. Они считают дни до выхода из изолятора. Будто за казенными стенами их ждет что-то хорошее. На самом деле все наоборот. Отсидев положенные 30 суток, подростки вновь попадают в пьяные вертепы к родителям. Все возвращается в привычное русло.
Подростки, что называется, повидали жизнь. До такой степени, что некоторых поначалу пугает чудо-установка - унитаз… Приходится учить пользоваться благами цивилизации. Зато они давно распробовали вкус сигарет, спиртного. Многие страдают токсикоманией. Само собой, образ жизни влияет на мироощущение, трансформирует систему ценностей. Происходит сужение сознания. Дети, познавшие подлость и предательство, оценивают жизнь с иных позиций. Становятся циничными, не верят людям.
Среди девочек-подростков особенно распространено пьянство. Прожигая время в притонах, они подхватывают венерические заболевания. Свое поведение объясняют просто, причины одинаковые, будто под копирку: «Я пью от тоски. От несчастной любви». Это какие же должны быть вселенская тоска и великая любовь, чтобы 14-15-летняя девушка имела подтвержденный диагноз «алкоголизм»?!
Ребята носят обычную одежду, добрые люди отдают ненужные вещи. Благодаря им дети могут не носить синие робы - принятую здесь униформу. Их личные вещи, а попросту говоря, ветхие отрепья, изымаются при оформлении в изолятор. Их вернут только после освобождения. Обязательна санобработка. Ребят не допускают в комнаты к остальным, пока не выведут вшей. А с вшами поступают почти все…
Для хулиганов есть изолятор с решетками, но он практически всегда пустует. Попав в благоприятную среду, дети теряют внешнюю браваду. От большого мира не нужно защищаться. Их ценят, уважают, стараются помочь.
Повара радуют своих подопечных разными блюдами. Это страшно, что в ХХI веке есть дети, не умеющие пользоваться вилкой и ложкой. Едят как зверьки, лакая из чашки… Не знают, как называются самые обычные блюда: котлеты, борщ… Разрывается сердце от боли за потерянные судьбы. Поэтому повара стараются накормить ребят повкуснее. Спрашивают, как заботливые родители, что приготовить на обед, ужин… За время пребывания в изоляторе подростки прибавляют в весе.
Обязательны ежедневные занятия по основным дисциплинам. Многие имеют весьма скудные представления о Вселенной, абсолютно не ориентируются ни в географии, ни в истории, ни в литературе. Ценный научный опыт, накопленный столетиями, для многих из них - лишнее в жизни. Ребята только здесь начинают получать более-менее систематизированные знания. Но, чтобы устранить все пробелы в образовании, нужны время и упорный труд. А на это рассчитывать не приходится. Выйдя из ЦВИНП, они прогуливают школу, бродяжничают. Жизнь превращается в замкнутый круг. Некоторые побывали здесь не единожды…
Каждый день отводится время на общественно-полезный труд. Ребята приводят в порядок помещение, в теплое время занимаются огородом, выращивают картошку, свеклу, морковь, помидоры… С удовольствием помогают варить варенье, закручивать банки с соленьями на зиму. Многие только здесь, в изоляторе, впервые узнают, что такое работа в саду.
Новая жизнь, полная смысла и достойных целей, ребятам нравится. Но психологи замечают, что они относятся к нормальной жизни как к чему-то временному, преходящему. Затравленные обстоятельствами маленькие волчата боятся полностью раскрыться для хорошего, светлого. Боятся, что, когда настанет пора возвращаться к привычному окружению, будет еще больнее, обиднее за детство, которого не было.
БЕЗ НАСТОЯЩЕГО И БУДУЩЕГО
Судьбы у детей – не пожелаешь и врагу. После определения в спецучилище Саша пишет письма в ЦВИНП. Рассказывает, как устроился. Письма пишут многие. Помнят добро, заботу.
Мать Саши умерла, когда мальчику было 4 года. В сознание навсегда врезалось, как она лежала на кровати, не имея сил встать, а малыш кормил ее хлебом. Из съестного в доме ничего больше не было… Смерть, голод и вязкое чувство страха наложили неизгладимый отпечаток на психику. После смерти матери его забрала тетя. Но спустя считанные месяцы махнула на него рукой. Одинокий, кое-как одетый, он проводил время на улице. Начал воровать, общаться с хулиганами…
13-летний Дима был абсолютно безграмотным, даже не умел писать, когда попал в ЦВИНП. Мышление работало своеобразно: не мог решить простейшей арифметической задачи, если в условии фигурировали яблоки или трубы. Педагоги пошли на эксперимент: заменяли в условиях задач трубы на деньги. Способный паренек стал ловить все на лету.
Деньги Дима считает быстро и правильно. Жил один, опекунов не нашлось, такой маленький хозяин самому себе. Школу не посещал. Чтобы прокормиться, воровал деньги из касс в магазинах. Будь он из другой семьи, добился бы в жизни многого.
Его сверстник Сергей сам просил суд лишить мать родительских прав. Мальчик ей в тягость. 28-летний старший сын–алкоголик постоянно избивал мать, требуя денег. Из-за этого она не хотела воспитывать младшего ребенка, воспринимая его как обузу, грозящую проблемами в старости. Суд не лишил женщину прав материнства: не нашел убедительных обстоятельств. После завершения срока мальчик вернется в дом, где его не ждут…
Вова попал изолятор за то, что избил мать. Она была пьяна, он нанюхался клея. Неудачное время выбрала родительница для воспитания и чтения морали. На суде у сына был нервный срыв: «Почему меня наказали, а мать – нет? Она же начала первая! Не люблю ее! Не работает, пропивает даже мою пенсию. Если не успеваю купить продукты, приходится голодать! Пусть ее тоже посадят!»
Леню изменило пребывание в ЦВИНП. Попал сюда, избив с товарищами подростка. Били жестоко, пинали ногами лежавшего. Психологам пришлось много поработать, чтобы паренек понял, что кулаки и сила не главные приоритеты в жизни.
Каждая судьба уникальна по-своему. И по-своему похожа на судьбы других детей, попавших сюда: условия жизни вынуждают их преступать рамки всяких приличий. Воровство, попрошайничество, бродяжничество, пьянство… Стандартный набор проступков брошенного на произвол судьбы подростка.
У этих детей нет настоящего. Но, похоже, нет и будущего. Несмотря на все усилия педагогов, из трясины выбираются единицы…
СОГЛАСНО ЗАКОНУ
Изолятор рассчитан на 25 мест. После выхода в 1999 г. федерального закона детей определяют сюда только по решению суда. До этого специалисты ЦВИНП выезжали в рейды и собирали беспризорников, замеченных на городских улицах. А теперь нельзя. Этим должны заниматься другие структуры. Но у органов опеки и попечительства и специалистов УСЗН нет достаточной материальной базы. Для частых рейдов нужны машины, бензин. С этим в сегодняшней действительности напряженка. Отсюда и результат: на улицах полно подростков и совсем еще малолетних ребятишек.
В этих же стенах изолируют только тех, чьи преступления доказаны. В тюрьму они не попадают только из-за возраста. Определяют сюда и совершивших административные правонарушения, замеченных в пьянстве, хулиганских поступках.
До выхода в свет федерального закона, запрещающего забирать в ЦВИНП беспризорных и безнадзорных детей, за год через изолятор проходило по 380-480 человек, сегодня - порядка 140. Еще один момент. Подростков не имеют право задерживать более чем на 30 суток. Но этого времени слишком мало, чтобы ребенок полностью осознал свои ошибки, встал на путь исправления. В итоге получается, что возможности ЦВИНП не используются в полной мере.
СЕРДЦУ НЕ ПРИКАЖЕШЬ…
Закон разрешает родителям навещать своих детей. Но этим правом пользуются единицы. Часто приходят либо пьяными, либо с глубокого похмелья. После таких визитов приходится проветривать помещение, проводить санобработку. Отцы у таких детей, как правило, «космонавты» или «капитаны дальнего плавания». Дети хотят верить в красивую сказку, рассказанную матерями, которые зачастую и сами не знают, кто отец.
Дети на удивление в большинстве своем любят родителей, тянутся к ним. Жалеют, пытаются найти оправдание такому отношению к себе. Говорят о матерях с любовью и нежностью.
30 суток в ЦВИНП – зачастую единственная возможность увидеть, какая же она – нормальная жизнь… Но 30 суток заботы, сытости и счастья превращаются для детей в пытку: мечтают о доме, о встрече с мамой, надеются на лучшее. Однако надежды умирают очень быстро, и все возвращается на накатанные рельсы. Колея глубокая, вязкая, из нее очень трудно выбраться.

Фото Д. Бикбова.