Мочалкин блюз

Стою в вагоне. Народ давится, как сельдь в бочке. Рядом девушка и парень. Он нежно обнимает её и что-то нашептывает на ушко. Вагон останавливается. Пассажиры, пробиваясь к выходу, чуть не выталкивают меня на улицу. Панически хватаюсь руками за поручни и почти вплотную притискиваюсь к собеседникам. Доносится примерно такой разговор. Парень с грустью говорит: – Я понял, в чем твоя главная ошибка. Не надо было так делать. Девушка: – И в чем же была моя ошибка? – Когда за зергов юзаешь, надо деньги не на апгрейд тратить, а на войска, а то прибежит к тебе толпа зверей и базу твою замочит на фиг. Я чуть не поперхнулся. Ведь, честно, ожидал услышать что-нибудь другое, романтическое. Иногда в самом деле не понимаешь, о чём говорят, что делают люди, а если прислушаешься, приглядишься – того гляди, съедет что-нибудь. Безвозвратно. Хорошо, что хоть противоядие существует где-то там, в глубине души. КЛУБЫ ДЫМА
Первый раз к клубной жизни во всём её эпическом размахе я приобщился в Москве. Оно и понятно: Москва – законодательница мод и развлекательная «житница» России. Модное тусовочное место называлось то ли «Заползай», то ли «Наливай». Затхлый полутёмный подвал извилистыми путями выводил на пустынный танцпол, в мрачноватых недрах которого сидел гость вечеринки – очередной патлатый ди-джей. Музыка гремела на полную и разбредалась чудовищным эхом по бетонным лабиринтам. Публика беспрестанно прыгала под монотонные удары электронных басов, перекрикивала звуки и отхлёбывала из причудливых фужеров какие-то жидкости ядовитых расцветок. Всё это, наверное, из-за своей консервативной провинциальности я воспринял настороженно, чего, конечно, не скажешь о постоянных клиентах столичного клуба. Среди них был и мой московский знакомый. «Ты что, чувак, – крикнул мне в ухо он и дружески хлопнул кулаком по спине, – это же круто, это же зажигалово по полной. Да ты посмотри, сколько тут девок – крутые мочалки!!!»
Чуть позже подобные «тусняки» появились у нас. Не то чтобы они стали слишком популярным местом, но завсегдатаями обросли мгновенно. Интересно, что большая часть публики оказалась укомплектованной именно представительницами слабого пола, иронично и, в сущности, оскорбительно сравниваемого московским франтом с известным банным атрибутом. Девчонки наравне с парнями глушили пиво, выскакивали курнуть на крыльцо, наперебой пошлили и зыркали глазами на вновь пришедших юношей. Всё это подавалось с необычным изыском и светским шармом. Улётная продвинутая вечерина.
Там, где придумали эти клубы (на Западе), – подобное времяпровождение имеет индивидуальный обособленный характер. В какой-нибудь «Полоумной корове» много лет подряд собираются одни и те же люди, обычные американские работяги или фермеры. По-простому напиваются пинтой пива, растрясают жирок и мирно уползают домой спать. У нас всё это стало элитарным и по-эстетски вымученным. Как у советских интеллигентов, читающих навзрыд вознесенских и упоённо коллекционирующих банки из-под заграничного пива.
Московский приятель был падок на развлечения и однажды, приехав в Орск, уже здесь, на малой Родине, потащил меня в один из танцклубов. Мы мирно сидели в полумраке и таращились по сторонам. Пробовали общаться, но перекричать децибелы музыкально-танцевальной долбежки было практически невозможно. Тут-то я и встретил своего бывшего одноклассника в компании какой-то выкрашенной во все цвета радуги девицы. «Хай!», - проорал он и театрально ринулся меня обнимать. Отличник Костик – любимец учителей и победитель областных олимпиад по математике – выглядел подозрительно и не по возрасту. Обтянутый маечкой, с мелированной головой, увешанной многочисленным кольцами и колечками, в расклешённых штанишках, с деревянными растаманскими бусами на шее.
Мы обменялись привычными при встрече давно не видевшихся людей вопросами. По его словам, Костя «висел» в этом клубе чуть ли не каждый вечер. «Ну, а что ещё делать, тут прикольно, придешь вечером, поколбасишься. Надо жить весело, мужик, чтобы потом не было, как там у писателя, мучительно больно…» Девица прокомментировала этот пафосный монолог моего 25-летнего школьного приятеля идиотским смешком. На вопрос о подруге экс-победитель олимпиад без промедления выпалил: «Забей, она не подруга, она лесби. Подругу какую-нибудь мы сейчас подцепим». Я пытался с пониманием качать головой.
ДНЕВНИК НЕУДАЧНИЦЫ
Эти записи моей знакомой хранятся в коробках с ещё 96 тетрадными листами, исписанными на четверть. Почему она отдала мне свои дневники – совсем другая история. Но времени прошло немного, и большая часть прочитанного показалось мне мало интересной. Я взял лишь ключевые фразы, раскрывающие состояние девушки.
«14 марта
…Хочу выйти замуж и поехать в медовый месяц, вот только не с кем… Ну и не надо…
18 мая
…Когда разговариваешь по телефону, лица собеседника не видишь, слышен только голос. Обычно, когда на меня накатывает болтливое настроение, я запираюсь в спальне, сажусь перед зеркалом трюмо и гримасничаю так, что мимика не совпадает со сказанным. Это вдвойне тяжело, потому что я часто лгу.
7 июля
…Едва касаюсь пальцами ног воды – тут же покрываюсь мурашками. В десяти шагах от моего места возлежания стоит мужчина, чувствую взгляд его серых глаз. Выгибаю кошкой спину и прокручиваю комбинацию максимально выгодных поз. Привстав с полотенца, угловато потянулась, понеслась к ледяной воде, вошла в нее и красиво вынырнула. Отсюда легче вести наблюдение… Он намного старше меня, думаю, очарован моей детскостью…
31 июля
Виктор надоел, веду себя с ним тихо и сдержанно, до обеда вообще не смеялась, не хотела тратить энергию.
4 сентября
Чувствую на своих бёдрах взгляд нашего нового сотрудника Сергея. Он циничен, но не пресыщен. Уже три дня кажется мне эталоном мужской красоты. Откидываю волосы с плеч, они должны каскадом обрушиться на спину, пантерой выпячиваю попку. Люблю, когда на меня смотрят!
22 сентября
Кажется, я нашла свою законную дозу счастья, которую Бог мне постоянно недодавал. Вот уже неделю, как я весело проживаю совместные с Андреем вечера.
29 сентября
А не холодок ли это? Тот самый, что бывает в конце отношений? Андрей просит ему доверять, доверяется с трудом.
2 декабря
…Часто, сидя в кафе, не слушаю Игоря, а кошу глазами по сторонам, разглядывая других мужчин…
6 декабря
Раньше, словно успокоившаяся самка, я даже иногда не красилась, идя на свидание с ним. Теперь же снова тщательно наряжаюсь, приковываю взгляды мужчин, целуюсь с Игорем с открытыми глазами, гляжу на впереди стоящего парня, он недоуменно улыбается: мол, только призывно глядела на меня, а теперь целуется с другим!
5 января
…Звонил Андрей, не могу вспомнить, о чем с ним говорила, положила трубку… Теперь вспоминаю…
16 января
Игорь сошел с ума, бесконечно ревнует, хотя я ему не изменяю… еще. Запретил встречаться с Володей, все равно пошла, поболтали, покурили, поцеловались в щеку и разошлись. В последний момент разочаровалась в его кривых зубах.
3 февраля
Уже пятый день, как снова счастлива, с Егором. Андрей ничего не знает, я не скажу.
8 февраля
Егор – серость, решила больше не видеться, с Андреем ходили в кино. Сзади одиноко присел парень, достала мобильный и написала на экране номер своего телефона, почувствовала его дыхание на шее, теперь жду звонка.
9 февраля
Снова в чужой постели.
10 февраля
Дома лучше.
14 февраля
День всех влюбленных. Никто не поздравил! Да и пошли они все…
КУЛЬТПАСКУДСТВО
Как-то в выходные собрался культурно отдохнуть. Сделать это в вечернюю летнюю пору можно только одним способом – посидеть за пластиковым столиком какой-нибудь забегаловки на открытом воздухе: в закрытом помещении от жары можно свихнуться. Выпить, покурить, поговорить. Ну, не идти же, право, в музей! В самом центре города перед парком культуры сгруппировалось сразу несколько летних кафе. В душных воскресных сумерках всё выглядит фантасмагорично. В кавказском шашлычном дыму плавает гам отдыхающих горожан, нетрезвые речи обильно мешаются с холодным пивом и разнокалиберным музыкальным фоном. Культурная программа бесхитростная. Кто-то пьёт не первую и клюёт носом, кто-то только начинает отдыхать и ещё энергично таскает к столику пенные стаканы. О чём здесь только не говорят, не кричат, не вопят. Порой кажется, что сюда стекается половина города, те, в ком есть ещё силы хоть на что-то.
За соседним столиком – четверо. Две ещё юные девчонки и два упитанных чисто выбритых мужика. Поначалу кажется, что старшие братья вытащили на свежий воздух погулять своих младших сестрёнок. Семейная идиллия оборачивается захудалой прозой жизни. Барышни вовсе не состояли с бравыми ребятами в родственных отношениях. Мужики просто «снимали» школьниц. А школьницы просто «клеились» к мужикам. Впрочем, помимо традиционных пошлых шуток, сопровождающих подобные знакомства, было и нечто возвышенное.
– Ну, а вы какую музыку-то слушаете? – спрашивает один из парней. – Мы вот с Серёгой старый добрый рок слушаем. В основном отечественный. Может, знаете: «Воскресенье», «Чайф», Бутусова?
– Знаем, только нам «Король и Шут» нравится, – почти хором отвечают подружки.
– Да фуфло ваш «Король», беспонтовщина.
Другой, макая нос в пиво, меланхолично цедит: «Ну, что, бабцы, двинем в апартаменты. Хорош пиво хлебать, там выпьете». Девчонки, хихикая, поднимаются. «Вон к той тачке», – тыкая в «десятку» пальцем с массивным куском благородного металла, говорит другой. Школьницам, наверное, ещё только через год-два получать аттестат о среднем образовании.
– Да понимаешь, – как-то говорила мне такая же малолетка соседка, и по её худенькому лицу пробегала серьёзная взрослая гримаска, – я ощущаю себя уже лет на шестьдесят. Всюду такая скукотища и однообразие, что поневоле заражаешься каким-то нездоровым пофигизмом. Мне, честно, всё до лампочки. Ну, там учёба, будущая семья, работа – это понятно. А так… Дай лучше сигарету.
– А родители как насчёт сигарет? – пытаюсь возразить я.
– Как-то забыла пачку припрятать, отец орал весь вечер, грозился не выпускать на улицу и запретил подходить к телефону. Потом, правда, отошёл, он у меня…
– Нет, не дам, – обрываю её никотиновую тираду.
– Тебе что, жалко?
– Жалко… И себя в том числе.
...Серенькая жизнь, серенькие цели, и сам я стал каким-то серым. Как мышь. А может, это просто бессильная скука. Потому что энергия, не находящая выхода, начинает грызть изнутри. Забив все свободное время учебой, книгами, ТВ, работой, вдруг понимаешь, что начинаешь плохо учиться, плохо работать, плохо смотреть телевизор и читать какую-то дрянь... И понимаешь, что у всех вокруг точно так же.