Иссякший родник ольховой речки

Через весь Орск под многочисленными мостиками и переходами течет Елшанка. Когда-то, вспоминают старожилы, в ней рыба водилась, а в тридцатых годах даже существовал проект замуровывания в гранитные берега по типу Невы. Проект затерялся, а с всплеском индустриализации предприятия стали сливать промстоки прямо в речку. Живущие по берегам превратили голубую жилку в свалку: плавают тут старая обувь, автомобильные покрышки, гнилые овощи с оптовых складов на улице Короленко «украшают» берега. Речку чистят, но хлам снова в кучи собирается. Елшанка – это стыд и позор Орска. Последнее лето
Противостояла безобразиям маленькая хрупкая женщина, преподаватель географии школы № 8 Александра Ивановна Некрасова. Она организовала в школе экологический центр «НаВерДус» – «Найди веру в душе своей». Ее философия: даже самый маленький цветок, самая маленькая речка дают необычайную силу солнечного добра – распространилась в школе быстро, как вирус, и заразила не только ребят.
Вот уже жители микрорайона, понаблюдав из окон за тем, как ребятишки разбивают клумбы на месте свалок, включились в «зеленый хоровод». Однажды Александра Ивановна повезла школьников к истокам речки Елшанки, названной так из-за ольхи, растущей по берегам. Взяли с собой ребята лопаты, ведра, саженцы деревьев, рассаду цветов да и двинули в Гайский район. Источник, тоненький ручеек, едва выбивался из-под камня, а рядом была все та же свалка. Расчистили ребятишки местечко, насажали зелени, назвали очень романтично здешние места: Долина Счастья, Долина Любви. Теперь у источника машины останавливаются, люди пьют водичку, нахваливая, с собой в бутылки набирают. А ребята из каждого такого похода привозят домой еще и ольховые ветки, дерево это какое-то чудодейственное, ребята мастерят из него поделки и дарят ветеранам. А те рассказывают, что от деревянной игрушки тепло исходит.
Задумала Некрасова летний лагерь на берегу речки создать, школьники и отдохнули бы, и речку в обиду не дали. Проект стоимостью всего-то в триста тысяч рублей школа послала на конкурс. Он не выиграл. Не унывала Александра Ивановна, продолжала украшать микрорайон. В школьном дворе вместе с ребятами разбила настоящее русское поле: тут и донник, и тимофеевка, и ноготки, и камеи, и ромашки. Рассаду цветочную тоже собственноручно выращивала дома на подоконниках. Итальянскую лилию, красу и гордость, библиотекарь школы Валентина Носенко принесла. Цветет лилия до самой осени, и прохожие останавливались, чтобы полюбоваться красотой.
Года три назад школа могла изыскивать деньги, чтобы оплачивать труд в микрорайоне и на Елшанке. Немножечко получали ребята, по двадцать–тридцать рублей, но сколько гордости и счастья было – не описать.
А потом денег не нашлось. Александра Ивановна замечала: наш центр – дело полюбовное, силком тащить не будем. Экологического пыла поубавилось, но фанаты остались. Помнится, лето было в разгаре, а десятиклассницы Анна Вандыш и Лиля Каримова рыхлили клумбы, поливали цветы, сажали траву, собирались в рейд на речку.
– Эта работа приносит добро. Люди идут и радуются, – рассуждали девчата.
По твердому убеждению школьников, сегодня на Руси тому жить хорошо, кто другим радость приносит. Дима Амандыков пропалывал грядки. Его сверстники в это время просиживали дни у компьютеров, а он – у цветов. Дима признавался, что земля забирает негативную энергию, дает новую, он это хорошо чувствовал. У него имеются необыкновенные способности к целительству, недаром он мечтает стать врачом. Александра Ивановна говорила, и не раз, что, после того как Дима окончит школу, поедет с ним в Московскую медицинскую академию. Как в советские еще времена поехала с двумя дочками в столицу. Хотела, чтобы обе учились в Москве. Конкурсы и тогда были высочайшими, поэтому решила подвести девчонок к памятнику Ломоносову и попросить: «Михайло Васильевич, помоги, ведь ты сам когда-то пешком из Холмогор пришел учиться». Обе поступили. А сегодня на что могла рассчитывать Некрасова, чтобы определить на учебу в престижный вуз Диму?
– Надеюсь на помощь своих бывших учеников, которые живут и работают в Москве. Многие из орской диаспоры – бизнесмены, с шапкой по кругу пойду: сбрасывайтесь тысяч по пять, надо мальчишку устроить учиться, у него одна мать, не потянет.
Сколько желаний, сколько помыслов осталось нереализованными…
Последняя осень
Я была уверена, что эта хрупкая женщина пробьет любую дверь. Как речка Елшанка, которую сколько ни засоряй, знай течет светлая струя, и только диву даешься, сколько же в ней силы.
Жизнь ее не баловала, опускала так низко, что другой никогда не поднялся бы с колен. Муж, бывший секретарь парткома, оставил ее с дочками, женился на другой, уехал из города. Когда с ним случилась беда – паралич, и не только тела, но и духа, Александра Ивановна забрала бывшего мужа и из последних сил ухаживала за ним. Не каждая женщина может решиться на подобный поступок, если не понять, то хотя бы простить…
В последнюю осень, в сентябре прошлого года, возле постели парализованного она читала мне длинное стихотворение, сочиненное длинными ночами: дожили до золотой свадьбы, но какая там золотая, вот если б не измена. Плакала Александра Ивановна, а я все допытывалась, почему она простила и приняла человека, который сподличал.
– Русский человек силен всепрощением, – говорила она, – я сильная, выдержу, двух дочерей на ноги поставила. А человека в беде не оставлю.
Еще один удар, что называется, поддых, поджидал ее, почему, собственно, и взялась за это расследование – скандал в школе. Разворот учительницы географии к душе и природе не всеми родителями был воспринят однозначно. Некоторые полагали, что экология, Елшанка и клумбы – это хорошо, но ведь в вузах нужно сдавать при поступлении и такой предмет, как география, науку о земле именно в таком виде, какой она изображена в учебниках. Душа пусть душа, но подвинься, ханжа. Короче, родители стали бить тревогу, обращаться непосредственно к директору школы В. Рубанович, а то и вовсе в администрацию города. Дескать, не нужны больше Елшанка и цветущие дворы – нам географию бы подучить.
– Чувствую, что не оставят меня работать в школе, – с тоской говорила Некрасова, – конечно, уже 75 стукнуло, но ведь силы-то остались.
Директор школы, в принципе, поступил дипломатично. Взял на работу другого учителя географии, а Александре Ивановне предложил факультатив, пусть бы работала с весны по осень на пришкольном участке. Обиду Некрасовой трудно передать. Она, не знавшая правды и всей подоплеки, обвиняла руководство школы. Не помогали ни беседы, ни разговоры. Столько проработать, и вдруг такое, с горечью высказывалась Александра Ивановна. Тем более что ей недавно вручили медаль «За активную жизненную позицию и умение любить город», а ее призыв к добру многие из орчан восприняли как своеобразный благовест, которому грех не следовать. К примеру, один житель трижды сажал возле дома маньчжурский кедр, дважды деревце выкапывали, но человек упорно стремится вырастить диковинку во дворе. А другой приучился каждый день ходить на горы за городом, чтобы наблюдать восход солнца.
Последняя весна
А еще раньше перед руководством города вставал вопрос: кого выбрать на роль почетного гражданина Орска – Виктора Шеремета, работающего в Москве и иногда помогающего городу, или учительницу географии Некрасову с ее постоянным безудержным желанием облагородить Елшанку? Перевесил москвич… До сих пор непонятно, за какие качества присваивается гордое звание. За то, что добросовестно трудился человек? Но таких масса. За то, что имя на слуху? Но и таких хоть отбавляй. Мерилом может быть только одно – человек должен сделать что-то гораздо большее, чем ему полагается по должности, сверх обязанностей.
В начале весны умер парализованный муж. Прямо с его похорон Александру Ивановну увезли в больницу, как будто больной давал ей жизненные силы, как будто она держалась только благодаря ему. Месяца полтора лежала дома, дочки за ней ухаживали, рядом был и Дима Амандыков. К телефону она уже не подходила, и болезнь протекала с переменным успехом.
Родные обнадеживали: вроде бы идет на поправку, стала в конце апреля на балкон выходить. А в начале мая тихо сгорела. Школа взяла на себя последние проводы. Вот и не стало Некрасовой, человека удивительного. Что будет с «НаВерДусом»? А с Димкой? Кто повезет его в Москву? Как сложится его судьба?
Вот жил человек рядом с нами, дарил философию природной красоты, не поняли, не оценили. Неприятности в школе, конечно же, подорвали последнее здоровье. Ну, почему мы не можем быть терпимее, прощать чужой успех? Как будто перед каждым еще целая вечность. А времечко-то бежит, чуть за горочку – и уже спуск. Может быть, последние полчаса живем, а все туда же, завидуя и твердея душой. Холодный век, холодные рассудки.
Т. АЛОВА.