Блеск и нищета орской архитектуры

Памятники истории и культуры должны жить в веках, но не живут. Люди жить не дают. Историю превращают в руины или замазывают свежими красками. Эти краски тускнеют на глазах, а того, что под ними, уже не различить. «Буквально на днях я вернулся из командировки по историческим городам области. От поездки остались противоречивые впечатления. С одной стороны – радость и гордость за красоту наших исторических городов – Орска, Бузулука и Бугуруслана, с другой – чувство досады за то, что старинные здания разрушаются, «реставрируются» на современный лад, унося с собой неповторимую красоту архитектуры прошлого», – высказался как-то один видный оренбургский историк. Высказался очень мягко. Тут, скорее, не чувство досады, а чувство обречённости. Все мы обречены. Потому что наша история, история города, запечатлённая в архитектуре, как Атлантида, уходит под воду. Научные сотрудники Орского музея так и говорят: «Экскурсии скоро негде будет проводить, что показывать-то?».
Особенность наших исторических городов состоит в том, что историко-культурное наследие дошло до нас не только в виде отдельных памятников истории и культуры, но и в виде исторических застроек, создающих целостные историко-архитектурные образы.
В 1990 г. Орск получил статус исторического города. Здесь официально зафиксировано около 60 памятников архитектуры и 60 памятников градостроительства плюс памятники истории. В их число включены исторический центр города (постройки 1870–1917 гг.) и градостроительный комплекс Соцгород, разработанный в 1935 году под руководством немецкого архитектора Г. Шмидта.
В 1993 г. специалисты из Екатеринбурга предложили важнейший документ «Историко-архитектурный опорный план и проект охранных зон памятников Орска», где были учтены все исторически ценные объекты города. Это была инерция ещё советской поры, когда памятники охранялись без всяких постановлений свыше. В 1998 г. была разработана и утверждена программа «Орск – наследие». В нее вошли 7 программ, создающих условия для привлечения инвестиций в эту сферу. Планы были грандиозные: хотели зарабатывать памятниками на их же содержание, собирать пожертвования, штрафовать за нарушения законодательства об охране памятников. В общем, кинуть все ресурсы на преображение исторического центра города. Но… И оформление паспортов памятников с фотографиями и описанием, и заказ проекта реставрации библиотеки по ул. Советской, 80, ни к чему существенному не привели. По слухам, паспорта, переданные в администрацию, вообще куда-то бесследно исчезли. Остались только копии в краеведческом музее. Исторический центр города, обозначенный в областном Законе «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) в Оренбургской области» как территория центра города, ограниченная улицами Советской, Народовольцев, Рабоче-крестьянской, Новостроечной, по берегу реки Урал, приходит в неописуемые захолустье и упадок. Некоторые дома фактически разрушены. На некоторых ещё остались мемориальные доски, их не утащили, но сами здания превратились в развалины. В аварийном состоянии дом купца Нигматуллина. Дом, где останавливался цесаревич, вообще растащили по кирпичам.
Бывший дом купца Маца, выполненный в стиле модерн, - на грани исчезновения. Здание – памятник профессионального зодчества, один из лучших образцов модерна уральского региона.
Некоторые из ретивых чиновников утверждают, что исторической ценности оно не несёт. На сегодня здание находится в управлении здравоохранения. Но, по слухам, его вообще собираются продавать. Уверен, что будущий владелец, если таковой объявится, не будет особо утруждать себя сохранением той же отделки цветными стёклами, включенной в фасадное убранство дома. Специалисты краеведческого музея даже написали письмо по этому поводу на имя главы города Ю. Черноусова, где в том числе изложили проблему того, что город катастрофически теряет свой исторический облик. Ответа не последовало.
Все памятники градостроительной архитектуры в Орске – местного значения. То есть находятся в ведении города, в том числе и в вопросах их охраны. Хотя охрана имеет чисто номинальное значение. «Мы можем только констатировать или уведомлять факт разрушения», – говорит специалист по охране памятников А. Логинов, – в соответствии с законом деньги на сохранение выделяются из местного бюджета или этим занимается владелец, арендатор дома». Бюджетных денег, вместе взятых, не хватит на реставрацию хотя бы одного исторического объекта, а владельцы-арендаторы переиначат здание так, что от исторического облика останутся только скупые воспоминания.
Существует важный нюанс, который играет не последнюю роль в буквальном исчезновении памятников с лица земли. Реставрацию градостроительных объектов могут проводить только специалисты, ближайшие из которых находятся в Оренбурге. На настоящие ремонтно-реконструкционные работы с сохранением архитектурных особенностей нужно, во-первых, получить разрешение на реставрацию; во-вторых, выложить огромное количество денег на использование именно тех или близких по составу строительных материалов. Этого избежать нетрудно, поэтому делают проще – дома, если и «реставрируют», то, как Бог на душу положит. Так, дом купца Литвака, построенный в стиле модерн с восточными элементами, оброс решётками, евроокнами, вывесками, а в той части, где по сей день находится библиотека, – полуразрушенный фасад. По словам инспектора охраны памятников при отделе культуры, нарушений со стороны владельцев зданий не было. Впрочем, если бы и были, тут же оговаривается он, то штрафы, налагаемые в судебном порядке, смехотворные – несколько МРОТ.
Взять тот же градостроительный комплекс по проспекту Мира – проезду Металлургов – переулку Музыкальному. Комплекс является реализованным фрагментом проекта планировки и застройки Нового Соцгорода Орска, разработанного в 1934 году голландским архитектором М. Стамом в соавторстве с Г. Шмидтом (творческая мастерская известного немецкого архитектора Эрнста Мая – представителя школы «Баухаус»). Комплекс представляет собой микрорайон с элементами системы обслуживания, большинство зданий которого возведено на основе принципов архитектуры европейского «функционализма». Говорить много не нужно – всё это ежедневно мы видим сами. К гипсовой лепнине приделывают пластик, а оконные арки переделывают на свой вкус, чтобы вмонтировать рольставни. Архитекторы говорят по-своему: «В планировочном решении район является памятником архитектуры, а в объёмном решении – нет». Вот и получается, что, к примеру, магазин «Сантехника» худо-бедно гармонирует с домом, в котором располагается, а рядом разместившееся заведение, территория общего пользования которого выложена камушками, - нет. По другую сторону проспекта от сталинского неоклассицизма тоже оставили жалкие воспоминания, приправленные обильными порциями современного постмодернистского архитектурного мусора. «Нужен специальный орган, – говорят в комитете по культуре, – наделённый специальными полномочиями, не зависящий ни от кого, в том числе и от администрации, необходимо ужесточать штрафные санкции». Когда всё это будет?
Поговаривают, скоро в России вступит в силу закон, позволяющий приватизировать исторические объекты. По сути, будут покупать старые «дворянские гнёзда» для новых гнёзд. В Германии, скажем, такие объекты можно приобрести, что называется, «за пфенниг», но будь любезен содержать его в соответствии с архитектурными требованиями, сохраняя исторический вид. А у нас новые хозяева даже мемориальные доски за ненадобностью снимают. Найдутся ли в городе добрые души, радеющие за историю и не жалеющие во имя этой памяти своих кровных? Ведь уже сейчас, несмотря на огромное количество федеральных, региональных, местных законов, распоряжений и указов, контролирующих органов и инспекций, исторические памятники приходят в грандиозный упадок. Или превращаются в безобразный «ново-арх».