Стой! Кто идет?

Погода к поездке не располагала. Небо слилось с землей в белую бесконечность. На сером асфальте дороги, повороты которой прятала вьюга, нам встретилась лишь желтая снегоуборочная машина, да и та безжизненно застыла. Местность казалась совершенно необитаемой.НАРКОТИКОВ ЗДЕСЬ НЕТ
Накануне 23 февраля мы решили наведаться на пограничную заставу «Джанаталап»: в 2004 году она была признана лучшей по Орскому погранотряду, так что не было сомнений, что именно здесь служат настоящие мужчины.
Застава существует сравнительно недавно – всего 5 лет. Встретивший нас у ворот капитан А. Мартиросов является здешним начальником полтора года.
– Можно сказать, мы еще на стадии формирования. Устанавливаются заграждения из колючей проволоки, появляются наблюдательные вышки. Да и сама российско-казахстанская граница только уточняется.
Застава, кажется, единственное многоэтажное (а точнее, двухэтажное) здание в поселке, остальные разобрали по кирпичику. Внутри тихо. Пуста комната для задержанных, которая может вместить только трех человек, молчит телевизор в «ленкомнате», как она раньше называлась. У аппарата связи дежурят два ефрейтора.
– Часть личного состава – на пропускных пунктах, – отчитывается капитан, – несколько человек в честь праздника проводят занятия в школе № 21, остальные разъехались по домам. У нас ведь здесь нет казармы, служат в основном контрактники из Орска. Если хотите взглянуть, дождитесь 16 часов, когда начнется ежедневная строевая подготовка и соберётся около 70 процентов служащих.
Мне, конечно же, хочется услышать о громких задержаниях, желательно – опасных преступников с кучей наркотиков. Оказывается, подобного здесь давно не было. Звание лучшей заставы присвоено не зря: нарушители закона стараются обойти ее, чаще всего уходят в сторону Новотроицка, где переходят Урал вброд. В Джанаталапе же в основном задерживают граждан с нелегальной водкой, китайским ширпотребом, хромсодержащей рудой, которая в Казахстане считается шлаком, а у нас оценивается достаточно дорого.
– Если уж говорить о наркотиках, то они в свое время добавили нам работы. Однажды, года три назад, было установлено, что наркотики переправляются в Россию поездом Кимперсай – Орск. Контрабандные пакеты сбрасывали в пути. С тех пор отряд пограничников ежедневно садится в двухвагонный состав на разъезде «18-й километр» и сопровождает до станции Новый город, где приезжие попадают уже в руки таможни.
– А вообще, как часто задерживаются нарушители? Каждый день или раз в неделю?
– Зависит от времени года. В такую погоду, как сегодня, движение на трассе не очень активное. Окольные дороги замело, по ним никому не пробраться, весной заливает всю округу. А вот летом через день обязательно кто-нибудь попадается.
У САМОЙ ЗАГРАНИЦЫ
Как я представляла себе границу? Столбики, выкрашенные в черно-белую полоску, красавцы-мужчины в «хаки» с автоматами наперевес. Этакий девичий шаблон. В действительности картина оказалась несколько иной: ворота из металлической сетки, какие-то будки, дорожные знаки, люди в синих и зеленых одеждах, осматривающие машины с номерами на латинице. Миновав этот барьер в несколько метров под названием «пропускной пункт», мы вновь оказались на пустынной трассе, направляясь к 17-метровой вышке. Сегодня помещение на ее верхушке пусто: в такую непогоду невозможно ничего разглядеть дальше своего носа. Солдаты греются в крохотной каптерке, установленной на обочине дороги. До Орска отсюда – 19 километров.
С этой вышки видна вся округа. Новотроицк – как на ладони.
Приходится довольствоваться устным описанием, а на вышку бросать сожалеющие взгляды: эх, если б не ветер!..
Оказывается, кое для кого система пересечения границы упрощена. Например, в казахском поселке Кызыл-Сай нет средней школы, и дети ездят на учебу в Новотроицк. Нет там и магазина, и когда дорога до Алимбетовки перекрыта, жители отправляются за продуктами в Россию. Да и вообще, в ближайших населенных пунктах в каждом дворе живет если не брат, так сват: до 85 процентов населения наших приграничных поселков – бывшие жители Казахстана.
Кроме того, через границу идут нефте- и газопровод, и для обслуживающих их специалистов тоже сделано послабление. Впрочем, дорожка, которую прочистили к коммуникациям, также бдительно охраняется, и человеку, не внесенному в специальный список, попасть туда невозможно.
В СЕМЬЕ НЕ БЕЗ ГЕРОЯ
– Ну, а материальные проблемы есть? – интересуюсь я на обратном пути.
– В прошлом году государство бросило максимум средств на кавказский регион, в этом, надеемся, будет оказана помощь и нам. ГСМ используем в кредит. Сейчас пригодилась бы и снегоходная техника: дорогу-то надо дважды в сутки чистить.
На вопрос о лучших подчиненных, местных героях Мартиросов ответить затрудняется. В его маленьком коллективе каждый чем-то замечателен. Например, А. Дронов – лучший командир отделения, Д. Воронов – лучший старший стрелок, М. Камуров – лучший разведчик.
Заставу потихоньку обживают, как говорит командир, создавая все необходимое собственными силами. За тот же телевизор в «ленкомнате» расплачиваются, скидываясь каждый месяц по паре десятков рублей. Наглядная агитация, памятки, девизы – все как положено, тоже сделаны руками военнослужащих. И даже картина с изображением собирательного образа пограничника, висящая на входе, – дело рук доморощенного таланта. Подоконники уставлены зелеными растениями: один из дежурящих связистов, А. Куракбаев, как выясняется, – местный цветовод.
Самое неожиданное, что узнала я во время поездки, граница живет по собственному времени: сутки начинаются в 20 часов. Застава – это маленький мирок. Со своими особенностями военной жизни, но, в общем-то, знакомой, похожей на жизнь гражданскую, мирную. И это не может не радовать.