Картофельное поле сорок второго…

– Я, наверное, до конца дней буду помнить войну», – говорит ветеран Великой Отечественной Василий Павлович Макаров. «Да и в первые мирные годы, – добавляет супруга, Мелантья Арсеньевна, – снились кошмары». Такие, что просыпался ветеран среди ночи, да и плакал навзрыд. «Что такое? – спрашиваю. «Никак не забуду, – говорит, – как в сорок втором картошку копали: снаряды разрываются над головой, а тут – спелое поле, ботва только-только завяла, пахнет землей и еще чем-то родным, деревенским. Нам, безусым солдатикам, захотелось рассыпчатой вареной картошечки, да так, что мочи нет… А тут – разрыв мины. Паренька, что копал в двух шагах от меня, разорвало на части…»
– Как попали на фронт – целая история, – говорит Василий Павлович. – Нас, новобранцев из Башкирии, погрузили в телячьи вагоны – и на фронт. Однако до места назначения почему-то не довезли. Высадили в чистом поле, за четыреста километров от Калинина. Полку приказали идти пешком. Во время многодневного похода половина, если не больше, солдат погибла. Кто – от дизентерии, кто – от голода. Мне повезло. Командир нашего отделения, отчаянный парнишка, узнав, куда направляется полк, принял решение добраться самостоятельно.
Встали мы на обочине, голосуем, а переполненные машины идут мимо. Никто не тормозит. Наконец, ближе к вечеру, один из грузовиков, крытых брезентом, остановился. Погрузились. Ехали долго, но все равно прибыли раньше всех. Когда же об этом узнали в штабе, командира отделения хотели расстрелять за самоуправство. В последний момент за него заступился командир полка. Дескать, молодец, коли людей на передовую доставил свеженьких, готовых идти в атаку в любой момент.
Так Василий Павлович попал на фронт. Начались настоящие сражения. Вскоре наши войска отбили у гитлеровцев пять деревень. Вспоминая штурм, ветеран поневоле закрывает глаза: жутко было. Когда бились за шестую деревеньку, ранило в ногу осколком снаряда.
– Старший по званию заметил, как меня ранило, но лишь развел руками: извини, друг, доставить в санбат не с руки. Отдавай-ка пулемет другому и жди в болоте, пока наши не займут деревню. Когда выполним приказ, пришлем подмогу. Вот тогда-то я действительно испугался. Еще бы! Когда жизнь висит на волоске, и вовсе не ты, а что-то постороннее, вроде безмозглой монетки, решает твою судьбу, трудно остаться хладнокровным. Пока лежал в болотной жиже, поневоле вспомнил всю жизнь с самого рождения, даже с женой заочно попрощался, думал, что больше ее не увижу… На мое счастье, загромыхали «катюши», немцы в панике отступили от деревни. Санитары сначала доставили в медсанбат, а затем, на пароходе, – в тыловой госпиталь. Ранение и вправду оказалось серьезным. Немало крови пролилось, пока не попал в руки докторов.
С полгода, если не больше, пришлось провести в госпитале. Раны по-прежнему гноились, и врачи, опасаясь гангрены, решились на радикальные меры. Хотели отрезать ногу. Однако раненый «тянул» время, умоляя не доводить дело до ампутации: «Куда я, безногий, денусь? Кому буду нужен?» Беспрестанные мольбы, судя по всему, возымели действие, и ногу в конце концов спасли. Даже не искалечили.
С 1943-го Василий Павлович – снова в строю. Участвовал в освобождении Калинина, затем – Польши и Восточной Пруссии. Форсировал Одер. Войну закончил в Чехословакии. Заслужил две благодарности, подписанные лично Сталиным. После демобилизации собрался было осесть в Киеве, но уже через пару лет потянуло в родные места. А вскоре с женой подались в Орск, где жили ее родственники.
С тех пор супруги трудились на производстве, как говорится, не покладая рук. И, в принципе, достигли всего, о чем когда-то мечталось. Есть у них и уважение, и почет, и даже небольшой, но все-таки достаток в доме. К примеру, той же рассыпчатой картошкой обеспечены аж до следующей осени.
Если и осталась мечта у 80-летнего ветерана, то, пожалуй, одна – получить, как и другие инвалиды войны, новенькую «Оку» от губернатора. В том, что это когда-нибудь произойдет, ветеран практически не сомневается. Дожить бы, говорит, только…
С. ВАСИЛЬЧЕНКО,
ученик школы № 35,
слушатель школы «Репортер».