Так вот ты какая, орская жизнь!

- О-хо-хо, - тяжело вздохнула Баба Яга, зябко кутаясь в старенький зипун. - Люди совсем страх потеряли. Живут себе, небо коптят. И думать позабыли, что есть еще на земле всякая нечисть лесная. - И не говори, карга, - согласился с ней Змей Горыныч. - Ни почета нынче, ни уважения пакостникам разномастным, ветеранам вредоносного труда! А раньше, бывало, и дня не пройдет, чтобы в наш адрес кто-нибудь не выматерился, да с остервенением вслед не плюнул...- Да-а-а, - заскрипела старуха. - Давненько мы людишкам кузькину мать не показывали. Ох, давненько! Никто к нам в лес не хаживает, Ванька-дурак и тот дорогу позабыл. А память о делах и подвигах былых не дает мне ни сна, ни покоя. Душа просит новую гадость сотворить. Самой что ль в ближайший город податься? Как думаешь, Змеюшка?
Змеюшка идею одобрил. Стряхнула карга паутину со ступы, помело в руки схватила, с тем в путь-дорогу и отправилась. Летит, по сторонам озирается. 300 лет из дремучего леса носа своего не высовывала, все на печи лежала да клопов откармливала. А жизнь, между тем, измениться успела. “Ну, ничего, - думает старая, - не беда это. Я и при прогрессе нонешнем свои умения применить смогу”.
Тут Орск на горизонте показался.
Стала карга задыхаться. С непривычки к воздуху местному после чащи лесной. А когда в черту города залетела, то и вовсе сознания лишиться пришлось. Потому как немалая закалка требуется в Орске жить и дышать дымом заводским да газами выхлопными. Очухалась Баба Яга нескоро. Глядь - лежит посреди улицы, а люди мимо идут, будто вовсе ее не замечают. Только две женщины интеллигентного вида шаг на мгновение замедлили да брезгливо поморщились: “Вот напилась старуха!” и дальше пошли. А дедок шустренький под шумок ступу разбитую прихватили - за ними.
- Отдай! Отдай! - бабка ему вслед. - Зачем тебе ступа?
- Баньку топить дрова надобны, - осклабился дед и так припустил рысцой, что Костяная нога догонять его даже не решилась. Взяла метлу и заковыляла по городу. Прошла «Авангард», Вечный огонь. Увидела деревья. И мосточек. Заколотилось у карги сердце от радости: “Вот отдохну у речки немного, с силами соберусь и начну вершить дела свои черные! Всем кузькину мать в полный рост покажу!”. С теми мыслями и подошла к Елшанке. Присела на бережок, принялась окрестности оглядывать. Речка мелкая совсем. Вода мутная, даже на вид невкусная. Такую попьешь - не то что козленочком станешь, на месте окочуришься. Да и дохлая кошка, что тут же, у коряги, аппетита не вызывает. И бумажки в реке, и бутылки пластиковые, и прочий бытовой мусор. Н-да-а-а, экология, леший ее побери! Между тем смеркаться стало. “Вот и славненько, - решила Баба Яга. - Как стемнеет - держись, город!”
Стемнело. Села карга на метлу, взмыла над городом. Пыталась оглядеться, чтобы, значит, пакостить начать. Но не тут-то было. Кругом темень кромешная - хоть глаз выколи! Без уличных фонарей ни человека тебе разглядеть, ни зверье какое. А как тут навредишь, ежели фонари не горят и ни зги не видно? Полетала, полетала, так ни с чем и приземлилась. Да неудачно. Угодила прямиком в открытый канализационный колодец, каких в Орске пруд пруди стараниями любителей металла, воришек местных. Ушиблась сильно старуха, еле вылезла оттуда. Решила пешком по городу пройтись, хоть так присмотреть, где какую гадость сотворить возможно. Не проковыляла и нескольких шагов, как два наркомана ударили ее кирпичом по голове и ограбили. Не успела даже пикнуть, не говоря уже о том, чтобы применить свое колдовское умение! На метлу, к счастью, негодяи не позарились, а вот бабушкиного наследства - сережек и пары колец - лишиться-таки пришлось. Расстроилась карга. Чуть было не прослезилась от обиды. Но не успела. Потому что ее окликнули алкоголики, соображающие здесь же, в подворотне.
- Эй ты, галоша старая! Мы у тебя, кажется, вчера самогонку покупали. Как нахваливала! Райское наслаждение сулила! А ну, живо сознавайся, что туда подмешала?! Мы отравились и блевали дальше, чем видели! Весь вечер нам испортила! Какой кайф обломала!
- Вы ошиблись... - она попыталась восстановить справедливость. Да не тут-то было! С воплем: “Опять врешь, гадина!” обиженные алкоголики принялись ее колотить. Насилу удалось ей вырваться и улететь куда подальше на метелке своей. Приземлилась через пару кварталов в каком-то дворе. Так вышло, что аккурат возле мусорных баков. Не успела в себя прийти, отдышаться, как услышала грозный голос.
- А ну, проваливай отседова! И думать не смей чем-нибудь здесь поживиться! - чумазый бомж был настроен более чем просто решительно и для убедительности грозил какой-то палкой. - Это моя помойка! Моя территория!
Смекнув, что ничего хорошего ее здесь не ждет, Баба Яга посчитала за благо ретироваться. Но слова бомжа задели старуху за живое. Какая-никакая, а все - же женщина! А тут опустившийся тип за свою принял! Подумал, что в куче мусора порыться пришла. “Так дело не пойдет, - решила она. - Стану красавицей”. Дунула, плюнула, слова заветные пробормотала и приняла совсем другой облик. Ноги, что называется от ушей, бюст как у Памелы Андерсон, юбочка - мини, блузка - последний писк, каблуки по 9 сантиметров... Словом, эффектная женщина. Больше двадцати лет на вид не дашь. Взяла метлу и пошла по проспекту. Идет, радуется, в витрины на себя любуется. Тут машина тормозит:
- Дэвушка, вай красавыца! Садысь в машину, пакатаемся, да?
- Нет, это уж слишком! – промолвила Баба Яга. - Что за город такой: что ни шаг, то неприятности! И думать позабудешь о том, чтобы людям пакостить. Самой бы живой–здоровой остаться! - с тем села на метлу и была такова.
Прилетела в родной лес. Зашла в свою избушку. А там ее Змей Горыныч поджидает, стол даже накрыл.
-Ну, хвались, старая. Рассказывай, как в Орск слетала.
- Ой, не спрашивай лучше, Змеюшка. Воздухом тамошним дышать невозможно, Елшанка загажена, на улицах темень – хоть глаз выколи, колодцы открыты, кругом наркоманы и алкоголики рыскают, да хулиганят, бомжи по помойкам роются. Не удалось мне орчанам напакостить. Потому как жизнь людишкам тамошним и без того медом не кажется. И больше им жизнь испоганить, чем они сами себе испоганили, на мой ведьминский взгляд уже просто невозможно. Им и без того несладко приходится! Ты как хочешь, а я больше в этот отвратительный город ни ногой. Ни к чему это. Я и без того буду теперь спокойно спать. Потому как воочию убедилась, какая она - орская жизнь!