«Скорую» вызывали? Встречайте!

Помню, в детстве у ребятни нашего двора было странное поверье – при виде машины «Скорой помощи» взяться за пуговицу со словами «чур, меня». Повзрослев, я забыла о том нелепом суеверии, однако каждый раз, когда слышу сирену «скорой», в тревоге замираю: «Где-то случилась беда…» Но, когда очень плохо, кажется, что машину с красным крестом ждешь целую вечность. В чем причина? От боли время замедляет свой ход или действительно помощь задерживается? Чтобы ответить на этот вопрос, наш репортер по заданию в течение рабочего дня выезжал на вызовы вместе с бригадами службы «03».Для начала меня отправляют в самое горячее место – диспетчерскую. Здесь одновременно разрывается несколько телефонов, на том конце провода просят о помощи.
ВЕСНА КОВАРНА
– Всего у нас 25 бригад, на которые приходится по 280–300 вызовов за суточное дежурство. В праздничные дни эта цифра увеличивается вдвое. Бригады делятся на общепрофильные, врачебные, фельдшерские и специальные. Обычно на базе остаются бригады интенсивной терапии (БИТ), педиатрические, а также психологическая и кардиологическая. Последние две вообще по одной на весь город, – рассказывает дежурный диспетчер.
– БИТ, пятая, на вызов!
Через две минуты медики идут к машине, я бегу следом. Едем на улицу Добровольского.
– Что вас беспокоит? – спрашивает больного врач Николай Захарович и после осмотра определяет диагноз «приходящий ОМНК на фоне гипертонического криза».
– Вчера больной закладывал за воротник, и вот результат – зашкаливает давление, – поясняет фельдшер Алексей.
На сегодня это уже второй вызов в данную квартиру. Помогаем больному дойти до «кареты» и увозим в больницу.
По дороге на станцию раздается голос диспетчера, диктующего адрес следующего вызова. Новый пациент – 16-летняя девушка, предварительный диагноз «менингит». Весна коварна. Нам не терпится убрать подальше головные уборы, сменить надоевшие за зиму шубы на легкие пальто. Последствия не заставляют себя долго ждать…
Возвращаюсь в диспетчерскую, а здесь все по-прежнему: звонки, звонки, звонки…
На этот раз к выходу спешит кардиологическая бригада. Выезжаю с ними.
– К кому вызвали? – интересуюсь у фельдшера Александра.
– Женщина. Подозрение на инфаркт… Впечатлений не боитесь?
– А что, часто умирают? – чувствую, как по телу пробежал неприятный холодок.
– Случается. Вернешь человека с того света, потом как на крыльях летаешь… Но вот если теряем больного, то такая злость берет. Весь день ни есть, ни разговаривать не хочется. А бывает, реанимируем человека, а он через несколько минут опять перестает подавать признаки жизни. О грустном фельдшеры разговаривать не любят, поэтому мой собеседник тут же меняет тему.
– Не так давно у нас был случай. Вызов к пациенту с высоким давлением. Находим нужный подъезд, забегаем, входная дверь открыта настежь. На кухне сидит бабуля, вся в муке, отвалилась как-то странно на стульчик. Увидев нас с аппаратом, покорно подает руки, измеряем давление – под двести. Срочно делаем инъекцию, давление сбиваем до нормального. В это время в квартиру заходит женщина чуть моложе, со скалкой в руке, и удивленно восклицает: «А кто «Скорую»-то вызвал?» Спрашиваем: «Вы разве не вызывали? Вон, и дверь открыли…» Женщина еще более удивленно: «Нет, я к соседке за солью выходила, мы с мамой пельмени стряпаем». Понимаем, что заскочили не в ту дверь, собираемся и поднимаемся в квартиру этажом выше, – заканчивает на ходу Александр.
ЗАКРЫВАЙТЕ СОБАК
В нужной квартире дверь тоже открыта, но на входе лающая собака, норовящая схватить кого-нибудь за ногу. Зовем хозяев с просьбой убрать пса.
– Эти животные встречают нас почти в каждой квартире, – комментирует ситуацию фельдшер. И все хозяева в один голос заявляют, что их любимцы не кусаются. Но практика доказывает обратное. Передайте читателям нашу просьбу, пусть закрывают собак на время вызова «Скорой».
Возле пациентки уже «колдует» линейная бригада, но затрудняется определить диагноз. Женщина жалуется на боли в животе, головную и сердечную боль. Линейные вызвали кардиологическую бригаду для снятия ЭКГ. Врач-кардиолог Игорь Леонидович, внимательно рассматривая «кривую» на змейке бумажного листа, сообщает, что сердце в порядке.
– Что вас беспокоит больше всего? Голова, сердце или живот?
– Все болит одновременно. Уже дня четыре такое состояние. С каждым днем становится хуже, – жалуется пациентка.
Я вопросительно смотрю на врача, гадая, каков будет предварительный диагноз.
– Вот так всегда, тянут до последнего. А в организме в это время обострение, воспаление идут полным ходом. Ну, почему все так безалаберно относятся к своему здоровью? – вслух рассуждает врач. В ходе дальнейшего обследования предварительный диагноз все-таки был поставлен – «острая кишечная непроходимость». В народе сказали бы «острый живот». Женщину госпитализировали.
– Надо же, думали, что на инфаркт выехали, а оказалась кишечная непроходимость, – говорю Александру по дороге на станцию.
– Главная задача врача «Скорой» – быстро и правильно поставить диагноз. От этого зависит, какие меры будут приняты для оказания больному первой помощи. И при инфаркте, и при гипертоническом кризе симптомы одинаковы – боли в голове, сердце, животе. Мы измеряем давление, снимаем ЭКГ, не исключаем ни одного варианта заболевания.
150 ЛЕТ – НА КОЛЕСАХ
– Игорь Леонидович, почему же люди так небрежно относятся к своему здоровью? – спрашиваю Пешкова во время отдыха бригады между вызовами.
– Вы правильно заметили. У нас о врачах вспоминают за три дня до смерти. А ведь нужно проходить обследование хотя бы раз в год, не доводя себя до инфаркта. Причина такого отношения к здоровью проста. Не принято в нашей стране ходить по врачам. Пройдя поверхностно ежегодную медкомиссию, где стандартно проверят пульс, измерят давление и сделают снимок флюорографии, на более детальное обследование человек уже не идет.
– Шестнадцатая, на вызов! – кричат из динамика.
Застегивая пальто, слышу голос врача:
– Девушка, вы с нами?
Оборачиваюсь и вижу, что вся бригада уже в машине.
– Выехать в течение 4 минут после вызова – это наше золотое правило. День или ночь, обед или ужин – не важно, – поясняет врач уже в дороге.
– Ночью, наверное, довольно сложно?
– Вот поэтому мы и говорим: «Кто ночью «03» вызывает, тот долго не живет», - пошутил фельдшер и рассказал случай.
– Помню один ночной вызов. Впотьмах находим подъезд, квартиру. Дверь открывает заспанная женщина. Заходим и спрашиваем, где руки можно помыть. Она провела нас в ванную. Моем руки, просим провести к больному ребенку. Хозяйка удивленно смотрит и говорит, что у них нет никаких детей и «Скорую» они вовсе не вызывали. Понимаем, что попали не в ту квартиру, ведь ночью в темных подъездах ошибиться не сложно. Тем более что неосвещенные площадки и отсутствие табличек с номерами на квартирах – не редкость. Вот так и получилось... В три часа ночи зашли к посторонним людям только для того, чтобы руки помыть.
И опять новая квартира, новая беда. Мужчина стонет на кровати, не понимая, что с ним. А жалобы почему-то все те же – сердце, голова, живот.
– Что вас беспокоит? – в очередной раз спрашивает врач, внимательно рассматривая больного.
Мужчина ответить не в силах, вместо него говорит его дочь:
– Тает на глазах, еле разговаривает уже. Доктор, что с ним?
Присматриваемся к больному. Лицо, руки, спина приобрели нездоровый красный цвет, кожа будто обваренная. Врач измеряет давление и озабоченно хмурится: «Семьдесят на ноль. Похоже на аллергическую реакцию в тяжелой стадии».
Человеку срочно требуется медицинская помощь, и тут я на деле увидела, насколько сплоченно работает бригада.
– Сожмите кулак, – командует фельдшер Раиса Николаевна, перетянув руку больного жгутом. Но мужчина не реагирует на слова. На локтевом сгибе вен совсем не видно, на тыльной стороне ладони тоже нет. Куда колоть? Только благодаря своему опыту и профессионализму Раисе Николаевне с первого раза удалось сделать инъекцию.
Нужна госпитализация. Вынести больного на улицу с верхнего этажа на руках непросто. На наши звонки в двери соседей открывали только старушки, поэтому в поиске дополнительной мужской силы пришлось бежать во двор.
– В четвертую, – командует врач шоферу.
Больного бросает то в жар, то в холод. А в машине - минусовая температура.
– Почему у вас в салоне так холодно? – спрашиваю.
– Да нашей «карете» уже 8 лет, вы даже не представляете, какой это срок для «скорой». Если перевести на обычный график, то получится около 150 лет. Пациенты нередко подхватывают здесь простуду. Да и сами мерзнем сутками... Эту «Газель» службе «03» подарили на сорокалетие. Может, на грядущее пятидесятилетие новую подарят.
– Саш, поднимись в больницу, спроси, возьмут больного или нет, – говорит врач фельдшеру.
– Нет уж, пойдемте вместе с больным на носилках. Если занесем, есть надежда, что оставят, а так – точно откажутся.
– Часто пациентов вот так «футболят»?
– Очень часто. В одной места нет, в другой уверяют, что пациент не по их части. Кататься можем часами. Но самая большая проблема – бомжи. Подберем где-нибудь замороженного, откачаем, а куда дальше везти, не знаем. Нет у нас места для таких людей. Так и умирают на улицах…
Пандуса у больницы нет, и упитанного пациента приходится заносить на руках.
– Ну, кого вы здесь опять притащили, у нас ведь сегодня не ургентный день, – вскрикивает дежурный врач в приемной, но дорогу уступает.
Возле мужчины в коридоре собирается целый консилиум. Его осматривают, ощупывают и решают оставить. Бригада «Скорой» облегченно вздыхает: «Хорошо, что занесли».
К шести вечера я была измотана до предела. Исчезли героические утренние мысли остаться с бригадой на полное суточное дежурство. А ведь я по большому счету была просто сторонним наблюдателем. Хотя очень сложно оставаться равнодушным, если рядом кому-то больно. Прощаясь, желаю ребятам поменьше вызовов в ночную смену, но в ответ слышу, что как раз ночью работа только и начнется. Инфаркты, кризы по какой-то странной закономерности происходят именно ночью.
А по рации в машине диспетчер диктует уже новый вызов: «Женщине на улице стало плохо, гипертонический криз».
– Ну вот, сезон обострения дает о себе знать. Гипертоникам и сердечникам нужно бы позаботиться о себе, посетить врача, принимать лекарства. Тогда и смертей меньше будет, и нам работы поубавится, – говорит Игорь Леонидович, садясь в машину. И вновь старенькая «Газель» мчится по указанному адресу…