Л. Судоша: «Мой уход – это протест»

Заместитель главврача горбольницы № 3, главный акушер города Л. Судоша уволилась по собственному желанию. Напомним, что Людмила Генриховна посвятила роддому 25 лет. Почти 19 лет она занимала кресло заместителя главврача горбольницы. Что заставило высококлассного специалиста, депутата городского Совета отказаться от престижной должности и любимой работы? Это мы попытались выяснить.– Увольнение – это протест против существующего положения, в котором оказалась акушерско-гинекологическая служба. Проводимая горздравом и руководством больницы политика не направлена на уменьшение показателей младенческой смертности, поскольку роддом продолжает финансироваться по остаточному принципу. И это в ситуации, когда мы обязаны оказывать помощь роженицам всего восточного Оренбуржья. Только в прошлом году приняли роды у 303 сельских женщин, как правило, тяжелые. Чтобы справляться с существующей нагрузкой, только квалифицированных кадров недостаточно. Необходимо хорошее материально-техническое оснащение, а в нашем роддоме его нет. К примеру, вместо восьми инкубаторов - шесть, да и те надо списывать из-за стопроцентного износа. Аппарат искусственной вентиляции легких для новорожденных всего один, собрали его из трех списанных. В прошлом году приобрели рентгеновский аппарат 1995 года выпуска, но он морально устарел, обладает сравнительно сильным излучением, что вредно для здоровья новорожденных. В передовых учреждениях уже давно используются безопасные цифровые аппараты. Отдельный разговор – лаборатория. Рассчитана на взрослых, поэтому приходится приспосабливаться. В существующей ситуации очень сложно соблюдать санэпидрежим. Вместо месячного запаса дезинфицирующих средств – запас на 2-3 дня. До ноября прошлого года работали на запрещенном гипохлорите. В то время как больница использовала простой и удобный в обращении голландский препарат, роддом и прачечная обходились раствором, полученным из поваренной соли и воды, которого требуется 1,5 тонны в сутки. 160 ведер санитарки ежедневно переносили из подвала в отделение. В роддоме хронически не хватает халатов, пеленок. На лекарственное обеспечение матери и ребенка затрачиваются по 50–60 рублей в сутки, а в отделении патологии и того меньше. Специалисты пока держат ситуацию под контролем, но долго так продолжаться не может. На сегодняшний день около 10% женщин не состоят на учете, врачами не наблюдаются. Некоторые идут в роды с целым букетом вирусных болезней. Анемия – у 40 процентов рожениц, заболевания мочеполовой системы – у 30 процентов, поздние токсикозы – у 24 процентов женщин. У нас только преждевременных родов – 10 процентов. Не решается вопрос по принятию родов у ВИЧ-инфицированных.
Я всегда активно отстаивала свои позиции. Никто не сможет упрекнуть в пассивности. В январе написала служебную записку начальнику горздрава Елину. Он сказал, что создание перинатального центра возможно, надо искать пути решения этого вопроса. На том и остановились. Обращалась к заместителю мэра по социальным вопросам Эппу, но результата тоже нет.
Если после моего ухода отношение к роддому останется прежним, впереди – тупик. К сожалению, все эти проблемы могут сказаться на чьих-то жизнях. Работать в роддоме – очень большая ответственность. Когда уходила, просила только об одном – делайте все возможное для женщин и младенцев. Насколько я нужна была как профессионал, говорит тот факт, что утром я написала заявление, а в конце рабочего дня мне уже вернули трудовую книжку.
– Почему роддом недофинансируется? Нет денег у больницы?
– Нельзя сказать, что у больницы нет средств, поскольку фонд ОМС производит регулярные отчисления. Просто на роддом эти деньги не тратятся – другие приоритеты. К примеру, в прошлом году для больницы приобрели аппарат для лор-отделения за полмиллиона рублей. Это направление перспективно, будет приносить деньги. Хорошо развит автомобильный парк, в котором 15 машин. Из них на акушерско-гинекологическую службу выделили всего один автомобиль. При современном уровне развития техники в роддоме нет ни одного компьютера. Последнее достижение – отремонтированная женская консультация, но она плохо оснащена. Нет мебели, необходимой аппаратуры. Даже жалюзи приобретались за счет средств сотрудников роддома: сняли зар-плату за платные услуги.
– Как думаете, ваш уход что-то изменит?
– Наверное, нет. Просто еще на одного специалиста в роддоме стало меньше. В феврале уволилась заведующая гинекологическим отделением, врач 1 категории Черныш, вслед за мной ушла заведующая женской консультацией Юлтыева. Укомплектованность штатов составляет всего 47 процентов. На весь роддом – четыре детских врача, а их должно быть в три раза больше. Никто даже не заикается о материальных стимулах, которые смогли бы задержать специалистов такого уровня. Практически все специалисты по родовспоможению работают на ставку, их количество постоянно сокращается. Объясняется это переходом на планирование. И я должна была со всем этим согласиться? В клубке проблем – экономических, социальных, экологических – ситуация через какое-то время может стать неуправляемой. Я считаю своим долгом просто предупредить и призвать обратить внимание на женщин и новорожденных.
– Ваше увольнение как-то связано с приездом областной комиссии?
– Конечно, нет. Насколько мне известно, комиссия приехала в связи с высокими цифрами перинатальной смертности в 2004 году. Но по сравнению с прошлым годом перинатальная смертность в роддоме даже уменьшилась. В 2003 году она составила 22 промилле (22 смерти на тысячу), в 2004 году – 21 промилле. А вот младенческая смертность (дети до года) выросла почти в 1,5 раза, общая смертность достигла 17 промилле. В связи с этим непонятно, почему решили комплексно проверить только акушерско-гинекологическую службу. Еще раз подчеркну – речь идет о человеческих жизнях. Я даже не могу передать эмоций, которые испытывает человек, ощущающий свое бессилие.
– Что, на ваш взгляд, необходимо сделать, чтобы в корне изменить ситуацию?
– Надо организовать перинатальный центр как отдельную структуру. К примеру, в Оренбурге таких центра два, поэтому и младенческая смертность в разы ниже, чем у нас. Говорят, нам обещают выделить 80 миллионов рублей из федерального бюджета на достройку перинатального центра в поселке ОЗТП. Глава города считает, что строительство в этом районе города нецелесообразно, и я с ним согласна. Центр надо организовывать на существующей базе, а деньги вкладывать в оборудование, оснащение, кадры.
Если мы упустим шанс, перинатальный центр откроется в Новотроицке. В очередной раз нас обойдут, как обошли по созданию санитарной авиации, которая теперь финансируется по линии ГОЧС.
– Говорят, что за платные услуги врачи получают солидную прибавку, которая в несколько раз больше самой зарплаты. Так ли это на самом деле?
– Все это домыслы. Стоимость так называемых платных родов – 4200 рублей, операции – 5800 рублей. Для семьи это, безусловно, немалая сумма. Но таких родов всего 10 процентов от общего числа. Ежемесячно роддом зарабатывает примерно 50–60 тысяч рублей в месяц, но на заработную плату идут не более 30 процентов. Оставшаяся сумма тратилась на решение проблем горбольницы. За счет платных услуг прибавка к зар-плате составляет от 1 до 5 тысяч рублей, но эти деньги отрабатываются, как правило, круглосуточными вызовами из дома. За два года за счет платных услуг сделали только косметический ремонт родильного дома.
– Кто-то помогал вам отстаивать интересы роддома?
– Раньше меня всегда поддерживала бывший главврач больницы Л. Тупикова. Когда возникали критические моменты, мы решали их вместе. Сейчас же у руля - бизнесмены, а женщины и дети к этому бизнесу не имеют никакого отношения.
– Что вы считаете своим личным достижением?
- Атмосферу любви и добра, которая царит в роддоме. Мы работали по принципу «Больница улыбается ребенку». Это принятие детей с улыбкой, раннее прикладывание к груди, что положительно сказывается на психическом и физическом здоровье ребенка. Организовали палаты совместного пребывания матери и ребенка, хотя в последнее время эту систему вынуждены были свернуть до минимума, поскольку нет необходимой материально-технической базы, сокращено количество ставок медсестер. Специалисты по родовспоможению регулярно обучались, что тоже очень важно. Одно из новшеств – внедрение кесарева сечения, которое делается без вхождения в брюшную полость. Применяется оно, как правило, если есть риск заражения крови, как у ВИЧ-инфицированных. Преимущество этого метода – быстрое восстановление здоровья женщины, косметический эффект.
– Вините ли себя в чем-нибудь?
– В акушерстве редкое явление, когда решение принимает один человек, консилиумы собирались регулярно. Отсюда и ответственность одна на всех. Жалею лишь, что раньше так остро не поднимала вопрос о создании перинатального центра. И еще. Я раньше делала женщинам аборты. Сейчас бы ни за что не взялась, это большой грех.
– Как к вашему увольнению отнеслись близкие?
– Это не было однодневным решением, поэтому обошлось без сильных эмоций. Супруг и сын даже обрадовались тому, что я наконец-то буду проводить время дома. Последние годы я работала без отпусков, практически без выходных. С коллективом было больно расставаться, все-таки столько лет проработали вместе.
– Какие-то предложения о новом месте работы поступали?
– Пока нет. Да и мне надо отдохнуть, восстановить силы. Скажу лишь, что об открытии частного дела даже не думаю, потому что это требует больших затрат. Когда работала в роддоме, даже не думала об отходных путях.