Лион Измайлов не пропустил ни одной орчанки

В пятницу вечером ночной клуб «Танго-пицца» был преисполнен приятными ожиданиями. Фирма «Аста» по случаю открытия нового магазина «Аста-Гранд» пригласила в наш город известнейшего сатирика Лиона Измайлова. Бомонд-раут с писателем был организован с фирменным сервисом, и посетители не обделили мероприятие вниманием. Сама очередь в гардероб уже говорила о полном аншлаге. Говорила она также шепотом и о стройном «аншлаговце», который должен был подъехать с минуты на минуту. Вдруг одна из преданных любительниц юмора воскликнула:
– IS MY LOVE!
И, правда, в холле «Танго-Пиццы» появилась ее любовь – Лион Измайлов. Пробраться незамеченным у него не получилось. Его тут же признали, очередь приветливо замахала хвостом. Да и шел Лион Моисеевич как-то осторожно, опираясь на зонтик. 65 лет. Хотя выглядит лет на 20 моложе.
Когда писатель-юморист вышел на сцену, выяснилось, каков достаток у орской публики и каков характер у столичного юмориста. Десятки навороченных сотовых телефонов с фотокамерами потянулись было к звезде телеэкрана, и Лион Моисеевич шутливо заругался:
– Ну, что за хождения! Чего вы сразу ко мне с фотоаппаратами? Вот дочитаю монолог, и сфотографируемся!.. А эта лампа на потолке так и будет мигать все время? Можно выключить?.. А микрофон погромче? А ты куда пошла через весь зал? В туалет? Сядь и терпи!
Причем было непонятно, всерьез он капризничает или искусно пародирует Филиппа Киркорова. Вставать и ходить по залу поклонницы все-таки не решались и благоговейно терпели до конца выступления. Оправдывая при этом характерную особенность Лиона Моисеевича: «этот дамский угодник не пропускает ни одной женщины».
Публика хорошо встречала шутки «аншлаговца» и не скупилась на аплодисменты.
А еще до выступления только репортеры «ОХ» чудом выловили Лиона Измайлова в задней комнате клуба для эксклюзивного интервью…
О ШУТКАХ
Лион Моисеевич стоит в центре уютной комнаты и внешне абсолютно безупречен. Аккуратен в прическе, одежде и жестах. Невысокого роста, как и все «люди из телевизора». И немного нер-вничает:
– А это кто? Фотограф? А это, сопровождающее лицо? С вами? Не с вами? Закройте-ка там дверь, пожалуйста! Да что такое, ходят все кому не лень… Ну, давайте, что у вас?
– Может, присядем? Для снимка…
– Ладно, не надо сидеть. Говори, говори.
– Вы объездили всю страну…
– Погромче говорите, у меня ухо заложило!
– В провинции вы не впервые…
– Ну, а сам-то как думаешь?
– Чем отличается провинциальный зритель от московского?
– Да нет такого правила! Ответить на этот вопрос невозможно. Потому что зритель…
– Да…
– Ты задал вопрос, теперь помолчи и послушай ответ. Зритель всюду разный. Он в разных местах свой. Чем южнее места, тем легче смеется. Чем севернее, чем труднее условия жизни, тем труднее его и расшевелить своим юмором. Если город образованный, зритель лучше реагирует на тонкие шутки. Понимаете, да? Поэтому: чем отличается провинциальный от столичного? Да всем.
– А для выступления в Орске вы отбирали шутки?
– Нет, буду читать все, с чем выступаю в Москве и других городах. Выбирать из репертуара ничего не буду. Зрительский успех не угадаешь никогда. Я же не знаю, какая сегодня публика. Я перед ней еще не выступал. Будут смеяться, значит, угадал. Не будут, значит, я не понял публику.
– Сегодня будет что-то из новенького?
– А громче можно?..
О ЛИТЕРАТУРЕ
Зная, что Лион Моисеевич может и разыгрывать репортера, я все-таки не позволяю себе поднимать голос на живого классика. Но, судя по всему, он действительно плохо слышит. И мы невольно начинаем кричать друг на друга.
– Будете читать что-то, что мы еще не слышали?
– Всякое. И новенькое, и старенькое. И средненькое. А может, вы вообще ничего не слышали.
– Нет, ну я многое читал… Кстати, вот вы писатель-сатирик. А никогда не возникало желания резко сменить амплуа и издать подчеркнуто грустную книжку?
– Я не писатель-сатирик. Я просто писатель. Маяковский сказал: «Кто всегда, постоянно ясен, тот, по-моему, просто глуп». Не может быть человек все время веселым. Если, конечно, он не идиот конченный… У меня есть и грустные книги, и веселые. Есть очень серьезная повесть, посвященная любви. Есть пародийный роман «Четыре мушкетера». Вы можете просто что-то не знать о моем творчестве. То, что показывают по телевидению, совершенно не совпадает с тем, что я рассказываю на концертах.
– У вас за плечами множество авторских программ… Любите вести телепередачи?
– «Люблю…» Да при чем здесь «люблю». Это все равно, что сказать вам: вы любите брать интервью?.. Телевидение – это просто работа… Если бы мои комедии ставили на театральной сцене, я вряд ли занимался бы одними монологами. И, например, как Хазанов, ушел бы с эстрады в драматизм. Но для меня самое главное – не телевидение и сцена, а написать хорошую вещь. И если это получается, я могу с ней выступать где угодно. Но я не артист, а писатель, который читает свои произведения со сцены. Вы можете себе представить Аверченко или Зощенко, пляшущими перед телекамерой, как эстрадные артисты Петросян или Арлазоров?.. Вот поэтому и у меня более спокойный сценический образ.
– А как вы относитесь к современному телевидению? Новости стало скучно смотреть…
– Чего-чего?..
– Многое изменилось на телевидении…
– Вся наша жизнь меняется! Поэтому и телевидение меняется! Вы задаете вопрос, на который сами знаете ответ, понимаете… Говорите: изменилось? Ну, изменилось...
ОБ «АНШЛАГЕ»
Лион Моисеевич порывист и резок. Жалею, что я не молодая, симпатичная журналистка. Тогда бы он всё рассказал про современное телевидение.
– Вы сейчас нервничаете перед выступлением?
– Я с вами нервничаю! (Смеется.)
– Тогда можно один болезненный вопрос? Про «Аншлаг».
– А для кого он болезненный?
– Вы, так сказать, «замешаны» в «Аншлаге». Вам это не мешает в работе?
– Понимаете, какая штука. Мы разговариваем с вами, как будто пять лет назад встретились. Я уже пять лет не появлялся в «Аншлаге»! А вы у меня все спрашиваете, замешан ли я… Значит, вы не в курсе дела.
– Но буквально прошлым летом в одном интервью…
– Чего?
– …вы отвечали от имени Дубовицкой…
– О чем?
– …мол, закроют «Аншлаг» или не закроют?..
– Да мне вообще до лампочки, закроют или нет! Это их личное дело… В то же время я считаю, что вообще ничего закрывать не надо. Если рейтинг упадет так, что смотреть никто не будет, тогда он сам закроется. А менять что-то волевыми решениями – это вообще социалистическая привычка.
– По поводу волевых решений… Петросян ушел с Первого канала на РТР. И теперь Первый канал бесконечно повторяет старые выпуски «Кривого зеркала», навязывая их зрителю для того, чтобы передача набила оскомину. И чтобы никто потом не смотрел новых выпусков на РТР. Это действительно так?
– Да, так и есть. Эрнст мстит Петросяну за то, что тот ушел с Первого канала. Ушел вместе со своим театром и со всеми проектами. Но руководство канала само добилось его ухода. Добивалось долго своим хамским отношением. То есть, выходит, он не должен был уходить и терпеть хамство. А если ушел, то терпи теперь проявления других низменных чувств. Бывшие коллеги Петросяна хотят «убить» его как эстрадного артиста, но у них ничего не получается. В результате они только и делают, что себя убивают повтором старых программ. Только теряют рейтинг при этом, больше ничего.
О ПЛАНАХ
Видно, что любые вопросы не вызовут энтузиазма у поседевшего юмориста. Когда десятки интервью за плечами, просто уже лень выдумывать оригинальные ответы. Позже Лион Измайлов скажет мне, что в настоящий момент все мысли у него заняты одним: выжить. И вопросов о творческих планах он не любит.
– Ровно пять лет назад, под Новый год, один репортер задал вам два остросоциальных вопроса. Самое хорошее событие в жизни страны за год и самое плохое, на ваш взгляд, событие…
– А что я тогда ответил?
– Сейчас, наверное, так не скажете…
– Ну, что было, на мой взгляд, самым хорошим событием?
– Укрепление вертикали власти. А отрицательным – «арест всяких Гусинских», имеется в виду, наверное, разных олигархов, да?
– Да я и сейчас отвечу так же. Укрепление вертикали власти – это всегда хорошо. Если и не везде, то в нашей стране точно власть должна быть крепкой. Хотя, с другой стороны, нельзя арестовывать оппонентов, которые не выходят за рамки закона. Без них никогда не услышишь правды. И потеряешь связь с реальным положением дел в государстве.
– …А события в вашей личной жизни?
– Самое плохое событие в моей жизни в этом году... Это легко. 4 сентября, резко подняв тяжелую сумку, я сорвал спину. И у меня возникла межпозвоночная грыжа. Очень серьезная травма. После этого я месяц не поднимался с постели, не имея возможности даже сесть. Ну, и, выходит, самое положительно в этом году у меня то, что я все-таки смог подняться… И приехать к вам.
Наверное, поэтому Лион Моисеевич оставался на ногах во время интервью и был нервозен перед выступлением. После столь тяжелой болезни не каждый выйдет на сцену, чтобы развлекать, хохмить и травить анекдоты. Он щедро кланялся под аплодисменты и позировал в объективы зрительских телефонов. Но каждый поклон, судя по всему, отдавался в больной спине. Как говорится, «клоуну слезы не к лицу – грим потечет». И орчане запомнили писателя Измайлова так, как он того и хотел. Остроумным, открытым, оптимистичным человеком.