Сказка для Сережи ещё не дописана

Когда шестилетнему Сереже читали книжку про Колобка, он хохотал до упаду и очень удивлялся такому изумительному изобретению человечества, как сказка. Прежде в его жизни сказок не было. Не было мамы, заботливо поправляющей сползшее одеяло, и мягкой постели тоже не было. Ни уютного дома, ни теплого молока перед сном. Но ведь это обыкновенные вещи, которые есть у каждого ребенка! Или, по крайней мере, должны быть. Не было! А что же было? Была женщина, которая произвела его на свет и решила, что на этом ее обязанности по отношению к ребенку исчерпаны. Может быть, когда-то ей были не чужды материнские чувства, но все человеческое давно растворилось в пьяном угаре. Был старший брат, который запирал малыша в темном и холодном доме, а чтобы не убежал, привязывал его к кровати. Когда к «той маме» приходили в гости страшные пьяные дяденьки, Сережу выгоняли во двор, и он ночи напролет просиживал в бурьяне, дрожа от холода и страха. Потом брат ушел в армию, а мама, нанявшись на работу к корейцам, растворилась где-то в оренбургских степях. Малыш остался в доме, где были отключены свет и газ. Каким образом шестилетний ребенок выживал один в таких условиях, не прочитать ни в одной даже самой страшной сказке. Соседи рассказывали, что видели, как он варил себе суп, копал картошку, стирал вещи, ел траву.
Его приметила Людмила Степановна. На лето ее семья перебирается в небольшой домик в Старом городе. Дом, где жил Сережа, расположился по соседству. Женщина стала подкармливать оголодавшего и одичавшего ребенка. Осенью Людмила с дочерью Мариной вернулись в квартиру. А душа ныла: как там малыш? Муж еще некоторое время оставался в Старом городе. Всякий раз Людмила спрашивала у него: «Сережу покормил?» «Что-то его не видно, не приходил сегодня», – отвечал тот. Не выдержала, пошла в опеку. Мальчика приютили в «Ростке».
Только сердце Людмилы Степановны уже прикипело к обделенному судьбой ребенку. Сначала навещала Сережу в «Ростке», потом стала брать его домой в выходные и праздники. Его родная мать домой вернулась, но о том, что у нее есть сын, даже не вспомнила. Впрочем, Сережа уже называл мамой и папой пригревших его людей. В апреле Сережу положили в диспансер – положительная реакция на туберкулез. Наверное, этот факт и сыграл решающую роль в судьбе мальчика. Людмила Степановна забрала Сережу домой, потому что все, что ему было нужно, – это тепло и забота близких и усиленное питание.
С того момента у малыша началось счастливое детство. И сегодня он живет в семье Васюковых. Здесь он обрел отца, мать, старшую сестру. Невозможно представить себе грязным и голодным этого счастливого ухоженного ребенка, который бойко рассказывает о том, какую «настоящую» саблю сковал в кузнице ему папа, гордо демонстрирует аккуратные тетради с «пятерками», уверенно садится за пианино.
Проблемы появились у Людмилы Степановны, которые связаны отнюдь не с воспитанием и содержанием Сережи. Эти материальные и моральные затраты сторицей окупаются простым человеческим семейным счастьем. Проблема состоит в том, что юридически мальчик по-прежнему числится за «Ростком». У Людмилы Степановны нет ни единого документа, каким-либо образом регулирующего ее отношения с Сережей. Приболел, повела в поликлинику, там спрашивают: «Откуда у вас ребенок?» Летом хотелось бы съездить куда-нибудь всей семьей на отдых. Каким образом везти с собой мальчика? Людмила Степановна, как и положено, обратилась в отдел опеки и попечительства, чтобы оформить опекунство, и столкнулась со странным непониманием со стороны тех, кто в первую очередь должен быть заинтересован в устройстве судьбы ребенка. «Зачем вам это надо? – спросили у нее. – А вдруг у него плохая наследственность? Мы сейчас будем голову морочить с оформлением документов, а вы потом откажетесь от него».
– Зачем надо? – пересказывает мне Людмила Степановна свои мытарства, и ее губы дрожат. – Да любим мы Сережу. Теперь он наш ребенок!
Женщина не оставила своих надежд и обратилась в инспекцию по делам несовершеннолетних Советского района. Там пошли навстречу, завели дело на биологическую мать Сережи. В итоге ее приговорили к принудительным работам сроком на восемь месяцев и отчислению 20 процентов заработка в пользу государства. Так она ведь нигде не работает. Дело о лишении опустившейся женщины родительских прав осенью прошлого года передали в прокуратуру. Оно и по сей день там… Лежит.
Время от времени специалисты «Ростка» посещают семью Васюковых. Недавно предложили «вернуть» мальчика в центр на время, пока оформляются документы.
– Как это можно! – восклицает Людмила Степановна. – Ребенок ведь не табуретка, чтобы его туда-сюда переставлять. Представьте, что у вас в семье случился юридический казус и вам предлагают отдать родного ребенка на время в детский дом. Вы согласитесь? Вот и я не соглашусь. В «Ростке» прекрасные люди работают. Я знаю, сколько сил они отдают обездоленным детям. Только моему Сереже они семью при всем желании не заменят. Он только-только перестал бояться спать без света. Когда начал в новую школу ходить, первое время без обеда оставался. Робкий, неприспособленный, зашуганный был. Теперь учительница говорит, что шустрый стал, с мальчишками балуется. Она вроде жалуется, а у меня сердце поет: нормальный ребенок!
Вот такая сказка не сказка, а настоящая быль у нас вырисовывается. Пока финал этой истории не известен. А дописывать его предстоит нашим городским чиновникам. Уважаемые господа юристы, прокуроры и прочие специалисты, насколько мне известно, большинство из вас – женщины. Может, стоит прислушаться к человеческому и, прежде всего, к материнскому в себе? Ведь речь идет о судьбе Человека!

Татьяна Зиннатуллина