Семья мишиных в ожидании "груза-200": в чечне погиб 19-летний сын Алеша

Беда пришла в семью Мишиных в виде серого листка бумаги. Казенные строчки “Ваш сын погиб при исполнении служебного долга” вмиг оборвали мирное течение жизни родителей, старшей сестры, родных. Телеграмма стала точкой отсчета тягостного, изматывающего ожидания Алеши с войны. Семья ждет его до сих пор.Алеша погиб в Чечне, в Ачхой-Мартане. Его БТР подорвался на фугасе, унеся жизни еще пятерых солдат. Трагедия случилась 2 июля. А спустя два дня извещение о гибели Алексея Мишина, рядового срочной службы, пулеметчика, 1982 года рождения, получили его родители. Как гром среди ясного неба прозвучали слова приговора – погиб. Отец с матерью кинулись в военкомат: как же так? Может, ошибка? Но сотрудники военкомата, для которых эта телеграмма, как ни странно, также явилась неожиданной, позвонили в военную часть, где служил Алексей, и подтвердили страшную новость.
Мама, Галина Юрьевна, перебирает в руках фотографии сына. Она не может поверить и принять его смерть до тех пор, пока сама не убедится, что в гробу ее сын, ее Алеша. Она рассказывает о нем в настоящем времени. О том, что это самый лучший сын на земле. Веселый и ласковый. Детство и юность Алексея прошли в поселке мясокомбината, где все друг друга знают с самого рождения. Все было, как у многих его сверстников, - уютная спокойная жизнь в родительском доме, учеба в профессиональном училище № 52, друзья. А вот девушки у него не было. Может, еще и поэтому в армию он уходил со спокойной душой, не просил об отсрочке…
- Он в армию шел с охотой, - рассказывает Галина Юрьевна. - Я даже предложила ему собрать денег, да и попытаться определить его на службу куда-нибудь поближе к дому – в Тоцк или Карталы. А он резко так ответил: «Ни за что, я пойду только со своим призывом, со своим годом. Куда пошлют, туда и поеду».
Год и один месяц Алексей служил на территории Чеченской республики. Присылал успокаивающие письма: служба, мол, спокойная и необременительная. Хвалил полевую кухню. Писал часто и много. Лишь однажды в одном из писем проскользнула строчка о том, что «кажется мне, мама, что мы можем больше никогда не увидеться». Но на фоне остальных, очень хороших писем на эту строчку мало кто обратил внимание. Мало ли в каком настроении он писал это письмо. А сейчас мама задается вопросом: неужели ее сын предчувствовал свой конец? Неужели весь этот многодневный кошмар – правда?
До сих пор, когда прошло уже 10 дней с того времени, как было получено извещение, и 12 дней, как погиб Алеша, близкие люди ждут его. Ждут и надеются. А вдруг Алексей жив? Вдруг в комендатуре все перепутали – фамилию, имя? Мама Алеши ходит по дому в полной растерянности. С безумной надеждой она откликается на каждый телефонный звонок. А в каждом новом человеке, приходящем в дом, пытается увидеть того, кто подарит ей хоть капельку надежды.
Страшно, когда родители переживают своих детей. Но еще страшнее, когда, томясь в полнейшей неизвестности, пользуясь обрывками каких-то слухов и домыслов, родители никак не могут дождаться своего ребенка, даже мертвого. Военкомат, забравший из дома их сына, не может даже держать родителей в курсе всех перемещений Алеши. А «груз-200» не торопится к месту прибытия. Сначала экспертиза в Ростове-на-Дону. Затем поездом до Самары, Оренбурга, где Мишины наконец-то встретят «свой» почтовый вагон.
Неизвестность, страх, отчаяние и надежда захлестнули орскую семью, потерявшую в чеченской бойне своего единственного сына.
В Алешином фотоальбоме, где собраны все его армейские фотографии, на первой странице - тетрадный листок в клетку. Алексей прислал несколько месяцев назад маме свои стихи.

"Я вырос, мама, стал солдатом.
Вдали сейчас ты от меня,
Но помню: ты когда-то пела
Песни для меня.
Прости меня за все ошибки,
Обиды, что нанес тебе.
Хочу, чтоб свет твоей улыбки
Всегда сиял в моей душе.
За все заботы, что на плечи
Твои усталые легли,
Прими от всей души, родная,
Поклон солдатский до земли".