БЕЛЫЕ ПРИЗРАКИ Появлялись из-под земли, наводя страх и ужас

Человек он явно неординарный. Но дело не в том, что на его выходном пиджаке тесно от орденов и медалей. Фронтовиков у нас, как известно, немало. Валентин Георгиевич Владимиров, убежденный патриот страны, в свое время отстоявший ее от фашистов, а теперь активно пропагандирующий подвиг народа-победителя. Лет после Великой Отечественной прошло уже много, однако ветеран убежден: нельзя о ней забывать, иначе не исключено повторение прошлого. Вот почему он все свои силы отдает общественной, то есть неоплачиваемой работе, часто встречается с молодежью.А на днях В. Владимиров пришел в редакцию и принес целую коллекцию наград. Это достояние - личное, имеет прямое отношение к обороне столицы в декабре сорок первого. Второго такого набора заслуженных по праву медалей в городе больше нет ни у кого. Визит гостя был неслучаен, поскольку те знаменитые события происходили ровно 60 лет назад: советские войска отбросили врага зимой на 300 километров, а потом, с приходом весны, вновь остановились.
Осенью 1941-го В. Владимиров охранял правительство, участвовал в ликвидации банд дезертиров и уголовников, наводнивших Москву. После нашего наступления потребность в тройном кольце оцепления Кремля отпала. Батальон, в котором служил орский парень, направили на фронт. За 3 месяца боев из 800 человек остались 120. Гудериан привел под стены древней столицы около 5 тысяч танков, из которых 3 тысячи вышли из строя из-за состояния российских дорог. На ходу фактически оставалось еще меньше - 500 машин, так как топлива хватало только на это количество. Они-то и явились объектом внимания диверсионных групп. В одну из них входил наш земляк.
- Когда я стоял однажды на посту у Боровицких ворот, мимо проехала машина с тремя священниками с бородами и крестами - вспоминает Валентин Георгиевич, - и лишь позже выяснилось, зачем. Через несколько дней самолет «Дуглас» поднялся в воздух с иконой Казанской Божьей Матери и трижды облетел Москву. Затем состоялся крестный ход вдоль оборонительных сооружений. То ли по случайному изменению в погоде, то ли действительно по велению высших сил, но тут же началось резкое похолодание и повалил густой снег. Война шла в основном по дорогам. Оставшуюся технику противник держал в лесу с включенными моторами, чтобы не заморозить. На нее развернулась самая настоящая охота.
В подразделении, куда попал В. Владимиров, насчитывалось 8 человек. Линии фронта в создавшихся условиях как таковой не существовало, и проникнуть в немецкий тыл удавалось без большого труда. Как только темнело, бойцы облачались в белые маскировочные костюмы, вставали на лыжи и исчезали в ночи. Им предстояло пройти 30-километровый путь с полной боевой выкладкой. В нее входили автомат, 2 пистолета, гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Стеклянная тара таила в себе немалую опасность. При соприкосновении с воздухом ее содержимое самовоспламенялось. Как-то раз коварная поллитровка случайно разбилась, и один из парней на глазах у всех сгорел заживо, поскольку тушить пламя огромной силы - бесполезное занятие. А еще приходилось по очереди тащить за собой несколько мин на самодельных салазках.
- Я обычно шел замыкающим. Если вдруг настигали фашисты - падал, открывал огонь, прикрывая остальных, - поясняет собеседник. – Особой ценностью считался радист, который обеспечивал связь, принимал координаты расположения танков. Нередко я брал на свои плечи и вещмешок Саши Окорочкова. Он был слабее нас, нуждался в помощи. Взаимовыручка находилась на первом месте.
Случалось, ночь для смельчаков выдавалась неудачной, им ничего не оставалось, как коротать светлое время суток на вражеской территории. Они словно растворялись среди деревьев. Достигалось это элементарно: в глухой части леса устраивалось что-то наподобие берлоги. Правда, медведю она бы, наверняка, не понравилась. Косолапый предпочитает спать глубоко под землей, в комфорте и тепле. В условиях крепких морозов наши поступали проще. Утаптывали место под густой елью, застилали его ветками, ложились, прижавшись как можно теснее. Один из них укрывал ребят новым слоем лапника, сверху забрасывал снегом, оставаясь сам в дозоре. Сон морил солдат мгновенно, но длился недолго.
- Минут через тридцать-сорок часовой будил Сашу Еремина, старшего группы, и тот заставлял нас переворачиваться. А то бы заснули навечно, - продолжает свой рассказ Владимиров. - Холод стоял для Подмосковья несвойственный - 30-37 градусов. Когда становилось совсем невмоготу, командир открывал заветную фляжку и наливал в крышку спирт. Граммов двадцать, не больше. Внутри сразу теплело и жизнь возвращалась.
В конце концов диверсанты находили то, что усиленно разыскивали. По переданным радисту координатам, шуму не заглушенных двигателей. Стоит отметить: не званым гостям из Германии возле белокаменной тоже доставалось крепко. Знали бы заранее, может, и не пришли. Болотистая местность отличалась коварством, от нагревшихся стальных многотонных махин оттаивала и готовилась принять их в смертельные объятия. Немцы во спасение рубили лес, подкладывали под гусеницы бревна. А тут вдруг как из-под земли возникали призраки в белом.
- Мы действовали по отлаженной схеме, - раскрывает секреты ветеран. - Еремин и я одновременно поражали меткими выстрелами обоих часовых. Двое других открывали огонь по фигурам, выскакивающим на шум из укрытий, трое бросались вперед с бутылками к технике. Операция занимала считанные секунды, проходила, как правило, успешно. В результате 3-4 танка превращались в груду металла.
Наученные горьким опытом, фашисты стали обносить свои машины колючей проволокой, минировать подходы в ожидании весны. Потенциал советских войск тем временем иссяк, пополнения не было. 9 апреля диверсионным подразделениям приказали возвращаться в Москву. До победы оставалось еще целых три долгих года, но об этом никто не знал.