Окраинные страсти

Общество все еще сотрясают конвульсии политического оргазма от прошедших выборов, а жизнь между тем продолжается. В поселке бывших прицепостроителей, а ныне… Ныне определить трудно, поэтому замнем. Просто: в поселке ОЗТП не утихают смута и волнения по поводу коммунальных платежей. Суть интриги: некие коммунальные раскольники решили выделиться в отдельную фракцию с отдельной, естественно, кассой. А поскольку платежки выходят из одного принтера-компьютера, различить их трудно даже опытному криминалисту. Платить иль не платить – вот в чем вопрос. А если платить, то кому? Вот и пребывают в задумчивости жители ОЗТП, консультируются с соседями, родственниками и случайными знакомыми. А то ведь заплатишь, да не туда! Потом вернуть взад эти деньги будет проблематично.
А тут появились на дверях подъездов объявления матушки Матрены, потомственной ворожеи и предсказательницы. Мой сосед Голдвинмайер ходил к ней с нашими жэкэошными проблемами. Раскинула она карты, и получается, что платить надо ей, а уж она распределит платежи между спорщиками по справедливости. Но мы все равно остаемся в сомнениях. Задумчивые ходим.
Другой мой сосед, Князь Балконский, решил пока никому не платить, а хранить предназначенные для коммуналки деньги до прояснения ситуации в тайном месте. (В шифоньере под бельем. Уж там-то возможные воры ни в жизнь не найдут.) А потом, когда сумерки непоняток развеются и выглянет солнце истинного поставщика коммунальных услуг, все разом оплатить, удержав, само собой, банковский процент за хранение средств в собственном шифоньере.
В общем, дебаты околоподъездной общественности ни к какой конкретике не привели, хотя коммунально-платежные дела обсуждались жарко, с переходами на личности, моральный облик оппонентов и с намеками на самые невероятные интимные отношения участников дискуссии. Единственный цензурный вывод: «Темна вода в коммунальных облацех». А высоко над головами ораторов витали тучи постоянного и систематического повышения коммунальных тарифов.
Городская власть по этому поводу хранит полное и абсолютное молчание. Не ее это дело – в общественных делах ковыряться. Системы жизнеобеспечения акционированы и приватизированы частниками. Вот и пусть частники между собой разбираются. А народ… (Тут ремарка из «Бориса Годунова»: «Народ безмолвствует».) Вот когда и если народ выйдет на муниципальную площадь и начнет злобно кричать всякие плохие слова в адрес власти, вот только тогда властные структуры сурово нахмурят брови и начнут выяснять, кто в городе хозяин. Не раньше.
Сейчас, когда я пишу эти строки, в другой комнате бормочет телевизор. Какая-то политическая программа. До меня доносятся только отдельные фразы, но тема и содержание вполне угадываются. Каждый из выступающих говорит о своем, наболевшем, не слыша и не слушая собеседника. Если бы они говорили все одновременно, можно было бы сэкономить эфирное время без потери смысла передачи. Все это до боли напоминает наш город, поселок ОЗТП, дворовое собрание. Другой масштаб – суть и исполнение те же.

Виталий Ерофеевский.