Троцкистов и вредителей – к стенке!

В этом году мы отмечаем большое событие в истории России – 200-летие со дня победы в Отечественной войне с Наполеоном в 1812 году. (Продолжение. Начало в № 108 от 14 июля, № 110 от 19 июля 2011 г.)


Лопата да тачка

Летом 1931 года в Орск прибыл командированный трестом «Мясохладстрой» А. Передерий. С этого дня, 24 июля, началось возведение, как значится в приказе № 2, мясного комбината. Приказом под номером один главный инженер еще не существующего предприятия А. Александров был направлен в Кривой Рог, а затем в Киев для решения ряда вопросов, связанных с предстоящим строительством.
Руководство комбината состояло практически из специалистов московского ведомства, вся остальная сила представляла собой весьма неоднородную массу. Среди них были мобилизованные партией коммунисты из Орска, Пензы и Самары, завербованные жители из различных районов области и так называемые спецпереселенцы. У одного из них в личной карточке помечено: «С. М. Кукишев, дата поступления – 1 ноября 1931 г., основание – по договору с ОГПУ». На каких основаниях заключался тот договор – несложно догадаться. Лица, занятые ликвидацией единоличников, рассуждали просто: обрубим им корни, станут послушными. Поэтому раскулаченных орчан отправляли куда подальше, а оттуда гнали таких же бедолаг. Не в Москву же их! Из крупных городов неугодных тоже вышвыривали в глубинку.
Таким образом, в начале 30-х население Орска резко увеличилось. Одних вербованных на «Мясохладстрое» насчитывалось более полутора тысяч человек. Это было в 1931-м. В 1932-м их стало 6 с лишним тысяч. Количество спецпереселенцев неизвестно.
Причем осваиваться новоселам пришлось практически на голом месте, сколачивая на скорую руку бараки. Условия, конечно, оставляли желать лучшего: из щелей дуло, печи грели плохо, удобства располагались на улице. К тому же далеко не все прибывшие обладали хорошим здоровьем. Об этом свидетельствует акт, подписанный 29 ноября 1931 года. Он начинается словами: «Врачебно-медицинская экспертная комиссия в составе врачей Бутовской и Трусевич, представителя органа ОГПУ Лизунова освидетельствовала состояние здоровья нижепоименованных спецпереселенцев, состоящих на работе в «Мясохладстрое». Вот несколько выписок:
«Савельев Г. П. – 42 года, Кинель-Черкасский район, село Св. Ключи: работать может.
Видринцев В. К. – 28 лет, Бугурусланский район, село Хол. Ключ: работать может, необходимо спецлечение.
Катков П. Н. – 45 лет, Самарский район: припадки, миокардит, легкую работу выполнять может.
Байгушев М. И. – 60 лет, Ставропольский район, дер. Р. Барков: выпадение прямой кишки, частичный миокардит, легкую работу выполнять может.
Кокулев С. М. – 46 лет, Кинельский район: туберкулез легких, к труду не способен».
Списки спецпереселенцев не поддаются счету: Костин С. К., Бастин И. А., Маврин П. М., сотни других имен… В уральской степи, голодая и замерзая, они строили предприятие, которое затем снабжало продукцией весь СССР. Разумеется, под руководством большевиков и активистов, которые невольно фиксировали истинную картину тех дней. Бюро ячейки бывших красногвардейцев и партизан 3 декабря 1931 года в своем очередном постановлении констатировало: «Растаскивание леса с площадки продолжается. Милиция не смотрит, комсостав стройки сам является застрельщиком этого дела. Рабочие живут в холодном бараке, из-за того, что не раздеваются, заводятся паразиты. Падает производительность. Рабочие не только не зарабатывают на пропитание семьи, но даже и на личное питание». Среди бумаг сохранился говорящий сам за себя документ. Дежурный на возводимом объекте в заявлении отмечает: «10 декабря заведующий мехмастерской брал щепки и стружки. Рабочие тоже берут». Наверняка меры не заставили себя ждать.
В отличие от сосланных лица, приближенные к властям, насущные проблемы решали просто. И небезуспешно. 18 мая 1932 года бюро уже упомянутой ячейки просит директора «…на 45 чел. партизан разрешить получить из склада за наличный расчет мануфактуры по 6 метров, по 1 паре ботинок, 1 паре белья и для некоторых ребят ударников костюмы». На заявлении – решение директора: «Выписать по 10 метров».
Четырьмя годами позже на другом конце Орска развернулась еще одна стройка – никелевого комбината. Вставал из лесов нефтеперегонный завод. Методы и способы достижения поставленных задач особо не изменились: лопата, кирка, тачка. Не улучшились и условия быта. Казалось бы, испытаний, выпавших на долю человека, достаточно. Однако кремлевские небожители, занятые внутрипартийными распрями, видели выход в казарменном социализме, когда массы четко следуют командам из Москвы, инструкциям, циркулярам и, самое главное, боятся возражать. В качестве научной основы стал тезис, который мог появиться не иначе как в воспаленном мозгу: чем ближе цель, тем яростнее сопротивление противников светлого будущего. Авторов «гениальной идеи» не смущало, что после революции минуло почти два десятилетия и что за этот срок успело появиться новое поколение, взращенное на учении Маркса, Ленина, Сталина.
(Продолжение следует.)