Стал человек маленьким...

Первый раз с фабрики индпошива одежды позвонили в феврале. Говорила женщина: - Приезжайте, люди не получают зарплату восемь месяцев, собираются бастовать. - Вы не могли бы представиться? - Не могу. Да я там и не работаю, а вот дочка моя мается. - А что же сама? - Боится. Так вы будете или нет?Как выяснилось, на предприятии намечалось собрание. Но в тот день оно не состоялось по странной причине. Оказалось, акции ЗАО ценными бумагами почему-то не являются, хотя в новом качестве оно существует с 1998 года. Позже, весной в редакцию принесли целую пачку документов. Ветераны труда просили разобраться в возникшей ситуации в коллективе, которую, по их мнению, нормальной не назовешь. Дело касалось значительного сокращения объемов производства и кадрового состава. К тому же, пенсионеры «примерно около 200 человек не получили ни одной акции, другим дали по 1-2 штуки. Весь пакет акций, - возмущались авторы письма, - принадлежит руководству - кому 400, кому по 300». Они призвали в помощь для восстановления справедливости депутата Госдумы В. Волкова, прокуратуру Октябрьского района.
В такой обстановке на все поставленные вопросы лучше других и сразу должна бы ответить О. Евсеева, возглавляющая фабрику на нынешнем этапе ее существования. Она назначила час, который обещал прояснить всю картину, но, когда он наступил, говорить отказалась.
- Мы посоветовались между собой и решили: пусть последнее слово будет за прокуратурой, - объяснила Ольга Федоровна.
С одной стороны, оно, конечно, правильно. Но не совсем. Предприятие функционирует не один десяток лет, создавалось руками многих сотен людей, которым далеко не безразлична его дальнейшая судьба. В их числе бывший директор А. Пищугина, занимавшая ответственный пост в течение 20 лет. Причем «ответственный» – вовсе не преувеличение. Это сегодня большинство населения даже не знает, жива ли теперь фабрика или нет. В прежние годы Орск просто не мог обходиться без нее. Она имела промышленную основу, располагала 20-ю ателье различных разрядов, находившимися в центральной части города и на окраинах.
Все структурные подразделения оказывали обширный перечень услуг, включая ремонт одежды. Экспериментальный цех держал постоянную связь с Московским домом моделей. Специально подготовленные в профтехучилище конструкторы, технологи и швеи отвечали запросам жителей Орска и его окрестностей, выполняя многочисленные заказы. Появление на заводах комплексных приемных пунктов бытового обслуживания - тоже немалая заслуга тогдашнего начальства. Значение фабрики было очевидным, свидетельством тому является факт награждения Пищугиной двумя орденами «Знак Почета».
- Через год после моего выхода на пенсию, в 1993-м,- рассказывает Александра Ивановна, - предприятие стало товариществом с ограниченной ответственностью. Собственность поделили на паи, распределенные в зависимости от стажа. Деньги на их покупку шли из зарплаты, а поскольку она часто задерживалась, появились списки выбывших пайщиков и отказавшихся от своей доли. В действительности ни те, ни другие об этом даже не подозревали. Их просто ни о чем не оповещали. В итоге число учредителей ТСО стало резко сокращаться, и в 1998 году оно достигло 169 человек. Мне выделили два пая, однако фактически дали один.
- А мне полагалось восемь, получила - шесть, - продолжает Т. Супрунова, руководившая экспериментальным цехом 17 лет. - Как идут дела на фабрике, ветераны не имели представления. Оставалось лишь догадываться, глядя, как одни ателье сдаются в аренду, другие закрываются с туманными последствиями. Куда девается оборудование, неизвестно. В 1998-м, когда ТСО превратилось в закрытое акционерное общество, я пришла на собрание, где подводились итоги предыдущего года. Тогда директорствовала Журавлева, которую на нем как раз и освободили от занимаемой должности. Выбрали Евсееву, но мало что изменилось.
Супрунова предложила собственную кандидатуру в состав ревизионной комиссии. Доверие ей присутствующие оказали, но за 4 года ни на одну проверку ее никто не пригласил, потому что собрания до апреля 2002-го не проводились. Двадцатого числа, судя по всему, ветеранов тоже, мягко говоря, не ждали. Тем не менее, о назначенной дате они все же узнали и направились по знакомому адресу. Их встретила охрана, потребовала предъявить паспорта, подтвердить наличие акций и лишь потом пропустила через кордон. Итоги весьма длительного периода, как и предполагалось, были удручающими. Пенсионеры попытались было высказать свое мнение. Однако оно, весом в несколько акций, никакого впечатления на аудиторию не произвело. С тем и ушли, словно чужие и случайные люди.
Беспокоятся они вовсе не о дивидендах. Им обидно: то, что строилось долгие годы по кирпичику, сейчас напоминает груду мусора. Во всяком случае, такое впечатление складывается от цифр и фактов, поведанных в тот день с трибуны. Собственно, разруха видна невооруженным глазом. От вчерашних 1200 рабочих мест осталось примерно 160. Нет больше ни «Радуги» в Старом городе, ни мастерской в поселке Первомайский. Сказать, какое число объектов осталось от прежних 20 ателье, возможным не представляется. Евсеева не пожелала распространяться на щекотливую тему. Что произошло с трикотажным цехом, комплектом соответствующей недешевой техники, акционерам неизвестно. Поневоле возникнут домыслы и подозрения. Ведь недвижимость в подобного рода масштабах является в нынешних условиях огромным капиталом и сулит немалые средства. Между тем, сейчас почти уже ничто не напоминает о бывшем размахе. Разве что высотное здание по проспекту Ленина, именуемое, как прежде, Домом быта. Оно стоит там же, но под завязку забито холодильниками, телевизорами, другими товарами, которыми торгуют разнообразные фирмы, нашедшие приют под гостеприимной крышей. В то же время сотни швей остались без куска хлеба. Хотя потребность в их опыте и мастерстве, безусловно, есть. Когда нефтяники завода им. Чкалова решили облачиться в спецовку одного цвета, им предложили свои услуги сразу несколько поставщиков. Предпочтение было отдано лучшим производителям, но не фабрике. Что объяснимо, поскольку рынок предполагает поиск, активность, предприимчивость, изучение конъюнктуры. По непроверенным данным, медики местных учреждений здравоохранения одеты в униформу, сшитую в Новоорске, о чем остается тоже лишь сожалеть. Не использованы возможности ремонта одежды, в котором остро нуждаются малообеспеченные слои населения.
Вряд ли пенсионеров удовлетворил ответ из прокуратуры. В представлении, адресованном руководству предприятия, фактически подтверждается то, что они изложили в своем письме. В документе указывается на «существенное нарушение прав акционеров, в частности, преимущественное право приобретения отчуждаемых акций другими акционерами», отсутствие доступа ветеранов к необходимой информации, нарушение сроков проведения собраний. Бывшие работники ЗАО преследуют не меркантильные интересы. Годы реформ многому их научили. Не верить обещаниям лиц с высокими должностями - тоже. Хорошо известно, чем закончились ваучеризация, пресловутая приватизация. Сейчас, похоже, идет очередной этап. Реальная действительность наглядно показывает: передел бывшей коллективной собственности застилает новым хозяевам взор, насущные нужды рядовых тружеников оказываются на втором плане, а то и вовсе в стороне. Ветеранов уже и в расчет никто не берет. А они просто не хотят быть щепками, когда лес рубят. Не привыкли, видать, еще.