От рассвета до заката

Она проснулась рано. Привычно прижала кнопку не успевшего заверещать будильника. Зимняя темень за окном казалась промозглой и зябкой даже сквозь оконное стекло. Вставать не хотелось. Но накинула халат и прошлепала в ванную. С зубной щеткой во рту прошла к телевизору. Знакомый голос диктора что-то забормотал, но она не вслушивалась в текст, оставляя его на периферии сознания. Экранный словопоток мистическим образом переключал организм в рабочий режим. Постояла в задумчивости перед холодильником, зачем-то открыла и закрыла его дверцу и опять ограничилась только кофе. До выхода на работу оставался еще почти час, но, расчесываясь перед зеркалом, массируя кончиками пальцев невесть откуда взявшиеся морщинки, она была уже там. В привычной чистоте коридоров, в настороженно-приветливых улыбках, а то и в откровенно недоброжелательных взглядах. Всё как всегда.
Она знала за собой эту мешающую в работе бескомпромиссность, боролась с ней, но поделать ничего не могла. Она могла еще допускать какие-то послабления-поблажки в бытовых вопросах, но в работе переломить себя не могла. Видит Бог, пыталась. Но не могла, что сильно мешало в работе. Медицина была ее жизнью. А ломать жизнь непросто, да и небезопасно.
Когда-то в юности воздух этих коридоров заряжал внутренним подъемом, чуть ли не восторгом: «Я – врач!» От былой наивности осталась только тяжелеющая с каждым годом ноша ответственности.
Она еще принимала изредка пациентов, чтобы ощутить то редкое единение душ «врач – больной», но времени на это оставалось все меньше. И все глубже затягивала рутина административных дел. Переезды по городу по подведомственным больницам, нескончаемые хозяйственные дела, долгие разговоры с чиновниками разных рангов, послевкусием которых нередко оставалось ощущение податливой, но непробиваемой ваты. Полубеседы, полуругань с хитроумными строителями, после чего который уже раз приходилось менять все планы. Активное использование депутатских возможностей и приятельских отношений, конечно же, не в личных целях.
Она любила приезжать на обед к престарелым родителям. Не из изощренного гурманства, к еде она была равнодушна, тем более у мамы всё было вкусно. Просто здесь можно было немного отпустить натянутые струны души, расслабиться ненадолго, отогреться в родительской любви. И странным образом получить новый заряд энергии. И опять на круги своя.
Пусть не удивляет читателей, что мое повествование построено в прошедшем времени. Елена Викторовна Каюкова работала, работает и, очень надеюсь, еще долго будет работать в нашем здравоохранении.
А прошлое время повествования – это дань, это низкий поклон врачам-подвижникам. Земским и уездным медикам. Врачу Вересаеву и врачу Булгакову. Врачу-мученику Войно-Ясенецкому. Поклон сотням и сотням безвестных, но преданных своему великому долгу до конца.
Поклон Вам, Елена Викторовна.

Виталий Ерофеевский