Молитва дьяволу

Именно так называют мат, наш отборный русский. А группа бомжей под моими окнами только и выражается на этом сленге, находя его наиболее сочным и сильным. А ведь рядом дети играют на площадке, хорошее плохо запоминается, а дурное просто прилипает к губам. –Машина не заводилась, обматерил ее – мотор завелся, – рассказывает сосед.
– Банки с маринадом взрывались, пока я их стерилизовала, замучилась. Потом как руганулась вслух, как покрыла их матом – сразу все получилось, – смеется соседка.
– Да я пока не отматюгаю семи-этажным своего, пить не перестанет, – жалуется другая.
Мат вошел настолько плотно в нашу жизнь, что стал особой «перчинкой», «сольцой», соусом житейских блюд, что мы даже не замечаем его.
А в девяностые, когда в моду вошли блатные песенки, где в каждой строчке мат, вообще житья не стало. А потом изумляемся, почему Бог не дает нам успеха, здоровья, радости. Да потому, что молимся не ему, а дьяволу, употребляя мат.
В подцензурных сочинениях Пушкина, Баркова, в народных «Заветных сказках» Афанасьева это не в счет, и первый, и второй писали их в незрелом возрасте, сказки были «заветными», то есть запрещенными к обычному чтению и пересказу. Чтобы дать понять читателю, что герой грязно выругался, необязательно приводить его речь. Поэтому изменения в законе, запрещающие мат в СМИ, введение штрафов для особо рьяных журналистов большинство восприняло однозначно: давно пора избавить журналистику от сквернословия. Сразить соперника можно и желчью своего остроумия, и даже одним словом.
Фонд «Общественное мнение» уверяет, что люди у нас в стране стали культурнее, здоровый образ жизни, внедряемый на смену разгульному, «свободному» и распущенному поведению, стал модой молодых. А вслед за ним – отрицательное отношение к нецензурной брани. Более трети россиян выбирает в друзья тех, кто может выражать свои мысли без мата.

Анастасия Ветрова, слушатель школы «Репортер»