Связующая нить

Страна пожилых. Ее населяют те, кто с трудом находит кнопку на пульте от телевизора, и те, кто на ты с компьютером и часто зависает в Интернете. Любители поговорить и те, кто предпочитает слушать. Те, кто на все махнул рукой (главное, чтобы здоровье не подвело), и те, кому до всего есть дело. Те, кто едва сводит концы с концами, и те, кто научился более-менее сносно жить на мизерную пенсию. Те, кто, выйдя на заслуженный отдых, не закис, найдя новые увлечения и занятия по душе, и те, кто не знает, куда себя деть. Это страна поживших, многое повидавших и испытавших. И подавляющая часть ее жителей – бабушки и дедушки.
Моя мама часто рассказывала о своей бабушке, которая подняла на ноги ее и брата, когда их мать умерла, а отец ушел к другой. Тяжкий труд в заботе о малышах – эта память на всю жизнь.
Я часто вспоминаю свою бабушку, благодаря которой мое детство действительно было счастливым. Более мудрого человека мне больше не довелось встретить в жизни. «Никого не осуждать, никому не досаждать, и наше вам почтение». И это, несмотря на тяжелейшую судьбу: батрачка, которую отдали замуж в зажиточную семью, не спрашивая согласия; скитания в годы Гражданской войны; практически рабский труд в годы коллективизации и три сына на руках, которых вывела в люди... А потом мы – пять внуков, каждое лето налетавших, как колорадские жуки. «Разве это гости? – говаривал дед, отвечая на вопрос соседей о нас. – Гости на три дня...» Мы приезжали почти на два месяца. И за все это время ни одного замечания в наш адрес, ни одного запрета – главное, были бы сыты.
Я, как бабушка, и в подметки ей не гожусь. Наверное, потому, что мы из другого теста, вернее, другого времени. Хотя... Времена всегда одинаковые, люди в них разные.
О бабушке Аксинье не раз рассказывала своим детям. И, когда им в школе, задавали генеалогическое дерево изобразить, у нас тогда лист бумаги чуть ли не в два метра получился, пришлось в трубочку сворачивать. И, когда мои девчонки повзрослели и сами стали мамами, пыталась передать эту самую мудрость. Не знаю, получилось ли.
Но, хочется надеяться, получилось подружить девчонок с их бабушкой, моей мамой, царство ей небесное. И не столько потому, что она, вынянчив их с пеленок, во многом заменила меня. Сиротское детство при живом отце, война, голод – и море оптимизма, юмора, самоиронии... Находиться с ней рядом было всем в удовольствие, легко и радостно. А это ли не счастье? Умирая в болях, она впервые пожаловалась: «За что мне такие муки, я же никому не сделала зла...»
«Настанет день, когда и я исчезну с поверхности земли...» Печально, но неизбежно. Мои внуки к этому времени повзрослеют, поумнеют, обзаведутся семьями, у них появятся дети, мои правнуки. И, если когда-нибудь по случаю в разговоре с ними мой внук или моя внучка скажет своему сыну или дочери: «А знаешь, у меня была хорошая бабушка», мне будет приятно. Почему-то мне кажется, что Там я их услышу. Это и будет означать, что я не зря прожила свою жизнь.
Это и будет связь времен, поколений, традиций – та самая связующая нить. Без пафоса и назидания. И в этом случае всегда будет кому выслушать нас, поживших, повидавших, многое испытавших...