«Лучшее оружие полицейского не пистолет, а слово»

– В детстве я мечтал стать юристом, – вспоминает М. Бандяев, начальник отдела полиции № 2, или, как его называли раньше, Советского РОВД. – Даже не знаю, откуда взялось это желание. Меня само слово «закон» как-то завораживало, что ли... Я не отдавал себе отчета, кем хочу работать: прокурором, адвокатом, милиционером, судьей. Просто хотелось понять, как действует система правосудия. После школы Михаил поступил на заочное отделение факультет Московской юридической академии. Отучившись год, был призван в армию. Воздушно-десантные войска, учебная часть в Анапе. Сейчас это звучит даже заманчиво: море, солнце, южные фрукты... А в 1996 году все было иначе. Нет, солнце, море – все это присутствовало, конечно, но под боком находилась воюющая Чечня, и парни, прошедшие курс молодого бойца, отправлялись туда, в огонь, под пули. Рядовой Бандяев, наученный уничтожать вражескую бронетехнику радиоуправляемыми ракетами, поехал в Грозный. Полгода с небольшим он провел на войне. Горя насмотрелся и пороха нанюхался – на всю оставшуюся жизнь хватит. Потом генерал Лебедь подписал Хасавюртовские соглашения, и войска стали выводиться из мятежной республики.
– У нас было ощущение, что это неправильно, я и сейчас так считаю, – говорит Михаил Викторович. – Террористы были прижаты к стенке, у нас хватало сил, чтобы окончательно с ними разобраться... И не было бы второй чеченской, не гибли бы новые солдаты. Но приказ есть приказ.
Вернувшись домой, ветеран боевых действий восстановился в академии и стал искать работу по специальности. В милиции предложили вакансии в 2 подразделениях: следствии или уголовном розыске. И он сделал свой выбор.
– Конечно, у следователя юридическая практика богаче, чем у оперативника, – делится он. – Но со мной стал беседовать начальник криминальной милиции Советского отдела Владимир Михайлович Ежков, и он заразил меня интересом к оперативной работе, ее романтике. Родители переживали: сын только с войны вернулся – и опять оружие, опасность... Но все же мой выбор приняли.
А опасности было хоть отбавляй: лихое было время, разгул преступности. Доводилось задерживать опасных преступников, порой и вооруженных. Но стрелять из табельного оружия, к счастью, не пришлось.
– Конечно, при задержании надо быть готовым ко всему: патрон в патроннике, палец на предохранителе... Но до стрельбы не доходило. Вообще, если группа работает слаженно, применять оружие не приходится. Бывают, конечно, ситуации, когда без этого никак, на моей памяти ребята вынуждены были открывать огонь, но меня лично это миновало.
Лучшим оружием подполковник считает не пистолет, а слово.
– Все оперативники – в первую очередь психологи. Чтобы раскрыть преступление, нужно разговорить и потерпевшего, и свидетелей, и подозреваемого. Понять, как подобрать к человеку ключ... Это основа. А дальше – слушай, анализируй, делай выводы.
Постепенно Михаил Викторович поднимался по служебной лестнице. Старший уполномоченный, начальник отделения, начальник угрозыска, заместитель начальника РОВД по оперативно-разыскной деятельности... Со счета раскрытых преступлений давно сбился. Многократно он признавался лучшим по профессии – и на городском, и на областном уровне. А в 2012 году подполковнику пришлось с оружием в руках вернуться в Чечню, когда-то покинутую рядовым Бандяевым. В течение полугода он участвовал в контртеррористических мероприятиях, обезвреживал террористов, раскрывал совершенные ими преступления. Вернувшись в Орск, возглавил коллектив районного отдела. А ведь это не только (и даже не столько) почет, но в первую очередь колоссальная ответственность.
– Сейчас можно смело сказать, что Бандяев с этой работой справляется отлично, – говорит начальник полиции орского гарнизона Р. Одинцов. – Отдел показывает лучшие результаты: и раскрываемость преступлений высокая, и профилактика на достойном уровне. А еще могу добавить, что Михаил просто хороший человек и надежный друг, и я рад, что рядом есть такие офицеры, как он!

Фото Дмитрия Бикбова