«Охоту не люблю – стрельбы хватает на работе»

Вчера свой праздник отметили сотрудники патрульно-постовой службы полиции. В Орске существует батальон ППС, в состав которого недавно была включена еще одна рота: к трем собственно орским, охраняющим порядок в трех районах города, присоединилась четвертая, новотроицкая... Уже более 13 лет руководит всем этим хлопотным хозяйством подполковник полиции В. Васильев. Накануне праздника мы встретились и побеседовали с ним о прошлом и настоящем, работе и отдыхе...

– Владимир Викторович, скажите, Вы с детства хотели носить погоны?
– С детства. У меня дедушка после войны милиционером служил, дядя был в Орске начальником милиции общественной безопасности... Были примеры перед глазами, поэтому мечтал стать офицером, да. Но я изначально не в МВД хотел служить, а в армии. Готовился к этому и морально, и физически. Пока в школе учился (родился и вырос я в Новоорске), занимался боксом, заработал второй юношеский разряд. Поступил в Саратовское высшее военно-командное училище ракетных войск и артиллерии. По окончании был направлен в закрытый городок Знаменск. Полигон «Капустин Яр» – знакомое название? Вот, там я не знаю даже сколько ракет выпустил по целям... На «Смерче» был командиром расчета.
– Это система залпового огня?
– Да, очень мощная. Одна ракета накрывала площадь в 48 гектаров! И стоила, кстати, 20 тысяч долларов. А у меня этих ракет было 12, и отстреляться ими надо было точно по целям. Если такое богатство мимо ложилось – можно представить, да, что начиналось?
– 20 тысяч... Впечатляет. Командирам-то платили достойно?
– Да никак, в общем, не платили. Задержки зарплаты – 6 – 8 месяцев. Ладно, хоть сухой паек был – не голодали. Жили в деревянном общежитии, сплошные щели... У меня тогда как раз сын родился старший. Спартанские условия – и для офицеров, и для их семей. Вообще, лейтенантская служба была тяжелая. В ночь заступаешь на дежурство, а утром начинается обычный рабочий день. Плац, полигон, стрельбы... Там же Кавказ недалеко, а тогда война шла. Вот мы и готовились к ней непрерывно. Правда, со «Смерчем» я туда так и не попал, а ребята, с которыми служил, поучаствовали, «обрабатывали» горы. Я тоже попал в те края, но уже в милицейской форме.
– Почему уволились с военной службы?
– У мамы появились серьезные проблемы со здоровьем, срочная операция... Пришлось перебираться поближе к ней. Куда работать идти? В милицию, конечно. Начальник ГУВД посмотрел в мои документы: ты же строевой офицер? Вот тебе строевое подразделение – ППС. В то время, кстати, много военнослужащих в милицию переводилось, даже название прижилось – «шараповы»... Так вот, в 1997 году я в звании старшего лейтенанта стал заместителем командира роты. 3 года спустя занял должность заместителя командира батальона, а в 2003-м, как из Чечни вернулся, стал исполнять обязанности комбата. С тех пор на этом месте и работаю.
– На Кавказе пробыли долго?
– Полгода. Это была одна из первых длительных командировок, до этого милиционеров забрасывали туда на 1 – 3 месяца. Шла Вторая чеченская, стреляли тогда очень густо. Помню, как на Ханкалу падали два сбитых вертолета...
– Вообще, какие впечатления остались от той войны?
– До сих пор сложно сформулировать. Тут ведь такая специфика... Днем человек говорит с тобой, улыбается, а ночью берет автомат и стреляет в тебя из темноты. Все было ненадежно как-то, что ли. Заступают на ночное дежурство наши милиционеры вместе с местными. Утром наши возвращаются в казарму, а тех нет – ушли в горы...
– А в мирные регионы командировки случаются?
– Постоянно. Вот, например, когда в Питере проходил экономический форум, мы охраняли взлетно-посадочную полосу, куда иностранные гости прибывали. Стояли походным порядком в лесу на Пулковских высотах – тех самых, откуда в войну немцы город обстреливали. Там, кстати, до сих пор дзоты остались с тех времен. Или вот ездили в Сочи на чемпионаты мира и Европы, перед Олимпиадой. Ходили в гражданской одежде среди зрителей, следили, чтобы ничего не произошло. Очень хотелось смотреть на соревнования, но приходилось – на трибуны. Такая работа.
– Скажите, а как супруга относится к Вашим командировкам, дежурствам, ко всем этим неприятным атрибутам служебной жизни?
– С пониманием. Она у меня сама в полиции служит оперативником, так что тут вопросов не возникает.
– Вы подполковник, а она...
– Старший лейтенант.
– Да уж, тут не забалуешь... По погонам Вы главней, а в семейной жизни?
– Ну, не знаю. Конечно, глава семьи я. Но она женщина, а все всегда бывает так, как хочет женщина, так ведь?
– Познакомились в училище?
– Нет, она тоже новоорская, мы в одной школе учились. Когда выпустился из училища, приехал домой, женился – и забрал ее в Знаменск, в то самое общежитие.
– А дети Ваши какую дорогу выбрали?
– Старший пошел по моим стопам и уже окончил первый курс того же училища, что и я. Правда, сейчас оно иначе называется, и структура другая, но все равно – будет офицером-ракетчиком. А младший в 8 класс пошел, с будущей профессией еще не определился.
– Ну, а какие увлечения у Вас имеются?
– Рыбалка. Посидеть с удочкой, послушать тишину – ничего нет лучше. Только выбраться на речку удается нечасто...
– Каким трофеем можете похвастаться?
– Пару лет назад здоровенного сазана поймал на спиннинг. 8 кило!
– А охоту не любите?
– Нет. Стрельбы мне, знаете ли, на работе хватает – в тире.