Наш общий праздник

На этой неделе продолжались торжества, посвященные профессиональному празднику учителей. Нашему всеобщему празднику. Ведь все мы учились в школе. 

Кто-то еще не забыл запах школьных коридоров. А кто-то уже своих детей или внуков отправил в первый класс. И, как бы ни говорили, что современное образование хуже советского, «да и дети не такие, как были раньше», закладка личности начинается в стенах школы. И от того, кто нас учил и воспитывал, зависит дальнейшая взрослая жизнь. Бывают учителя от Бога. А бывают случайные люди в этой профессии. Но это тенденция любой отрасли, будь то образование, здравоохранение или культура.

Помню ли я своих учителей? Не всех, конечно. Но в памяти сохранился образ первой учительницы Натальи Ивановны. Тогда она казалась очень строгой и требовательной. Мы с одноклассниками боялись прийти на занятия с невыученными уроками. В игровой форме она нас, семилеток, приучала читать и грамотно выражаться. Приходя домой, я часто подражала ее манере говорить. Мама утверждает, что моя речь до сих пор похожа на речь первой учительницы. 

Уже в средних и старших классах классной руководительницей была Антонина Петровна. Будучи учителем словесности, она нас заставляла читать книги. И велела вести дневники прочитанных произведений с кратким описанием содержания. Помню, как соревновались мы в классе между собой, кто больше прочитал книг. Только теперь понимаешь, какая важная работа проводилась тогда.

Говорят, лучшие учителя – жестокие учителя. В медицинском институте преподаватели казались безжалостными по сравнению со школьными, лояльными. Одна ошибка в диктанте по латыни – и ты получала двойку. Одна неправильно написанная формула по химии – идешь после занятий на пересдачу всей темы. Первые годы учебы вспоминаются как сплошная беготня по кафедрам за исправлениями двоек. Когда же начались клинические дисциплины на старших курсах, преподаватели показались еще более свирепыми. Помню, как на практических занятиях по хирургии пожилой педагог брал руку каждого из нас, студентов, и заставлял пальпировать живот больного. По сантиметру объясняя, где какие органы находятся и что мы должны в обязательном порядке обследовать. А потом за малейший просчет при ответе и неправильную тактику осмотра больного ставил двойку. И заставлял приходить на ночные дежурства в хирургическое отделение и присутствовать на всех экстренных операциях в больнице. На пропедевтике внутренних болезней учитель заставлял по звуку определять, как звучит сердце и легкие при постукивании по грудной клетке. Ошибки не допускались, ведь впереди нас ждали реальные больные и большая ответственность врача за здоровье и жизнь пациента. Став врачом, не раз благодарила своих наставников за то, что научили клинически мыслить. 

Самой тоже повезло несколько лет побыть преподавателем в местном институте. Двоек не ставила, жалела студентов. Но старалась как можно доступнее разъяснить сложные темы по судебной психиатрии. Общаясь с будущими юристами, не заметила в них какой-то испорченности. Они не хуже нашего поколения. Они более свободные, мудрее нас. Они просто другие.