«Орский рабочий»: есть что вспомнить

Жить без цели очень больно – 

Надо Делать и Любить!

Ностальгия – есть что вспомнить,

Невозможно повторить.

В. Тихомиров.

Вот это биографии!

Михаил Секрет – редактор газеты «Орский рабочий». В коллективе из женщин остались только ответственный секретарь, две машинистки и два корректора. Знаменитая фраза редактора: «Женщины то болеют, то рожают, то сидят дома с больными детьми. А кому работать, газету делать?..» Он явно ставил перед собой амбициозные задачи! Штат редакции был укомплектован. Обо мне Михаил Григорьевич договорился с первым директором завода тракторных прицепов почетным гражданином Орска П. Атаманицыным, меня приняли на работу в инструментальный цех на должность слесаря-сборщика 4 разряда. Стал «подснежником». Так же было со спортсменами. В штате газеты меня узаконили через год. А еще через год приняли в Союз журналистов СССР. 

Редакция «Орского рабочего» много лет располагается на улице Советской в купеческом доме, построенном еще до революции. Вспоминается массивная входная деревянная дверь с большим засовом. Двадцать три деревянные ступени, стертые тысячами ног. В конце пятидесятых годов прошлого века здесь работал ретушером и фотокорреспондентом мой отец Борис Петрович Тихомиров, фронтовой летчик, кавалер орденов Красной Звезды и Отечественной войны II степени, победитель и призер областных и городских фотоконкурсов. Батя был летописцем  малой родины. 

Вместе с отцом трудился фотограф Иван Гергель. После «Орского рабочего» ушел на Юж-уралмашзавод. Незаменимый друг и помощник редакции. Мы радовались, когда Иван Николаевич, скромный и интеллигентный, приходил со своими безукоризненными работами – маленький праздник для ответственного секретаря. Не обходилось без душевного чаепития. По-немецки аккуратный и пунктуальный, он сформировал свою фототеку по городу и Юж-уралмашзаводу. Дай Бог, чтобы его неоценимый труд кому-нибудь когда-нибудь пригодился! И. Гергель – фронтовик. Награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны II степени, медалью «За отвагу». В боях родилась  дружба с будущим Героем Социалистического Труда, неоднократным лауреатом Государственных премий писателем Виктором Астафьевым.  Наш земляк вытащил тяжело раненного связиста с поля боя. В том бою Астафьев потерял глаз. Разве фронтовое братство забывается?! В 1976 году после получения Государственной премии за книгу «Царь-рыба» писатель с женой приехал в Орск. На вечер-встречу Гергель пригласил  нашего редактора. 

Утром Секрет влетел в редакцию сияющий, как начищенная полковая труба. В руках – толстый двухтомник Виктора Астафьева с автографом писателя.

– Астафьев правдивый и честный, – делился он. – Выпить может хорошо. Нет, это настоящий мужик! Он, оказывается, уже не первый раз в Орске. После каждой Государственной премии приезжал к Ивану Николаевичу – традиция. 

Позже я узнал об Астафьеве, что у него в семье трое своих детей и две приемные девочки-сироты. 

В конце 50-х в газете работал корреспондентом Леонид Большаков. К юбилею Александра Фадеева, председателя Союза писателей СССР, выпустил книгу о нем, депутате Верховного Совета СССР по Чкаловской (ныне Оренбургской) области. В семейной библиотеке много лет стояла книга-брошюра в мягком переплете «Оля-Олюшка» Леонида Наумовича Большакова. Это большой очерк о молодой орчанке, учащейся ГПТУ. Она, рискуя собственной жизнью, спасла маленького ребенка, оказавшегося на железнодорожных путях. Накрыла его своим телом перед приближающимся паровозом. За этот подвиг была награждена медалью СССР «За спасение человека». Но Клондайк Большакова, открытый им на многие годы, связан с именем Тараса Шевченко. В городском партийном архиве нашел документы о пребывании Кобзаря в Орской крепости. Целеустремленный и трудолюбивый, Леонид Наумович стал кандидатом филологических наук, членом Союза журналистов и Союза писателей СССР, лауреатом Государственной литературной премии имени Т. Шевченко, заслуженным деятелем науки Российской Федерации, почетным профессором Оренбургского университета... Это он был инициатором «Шевченковских мартов» в Орске, которые позже стали областными. 

С фамилией редактора Секрета постоянно происходили веселые истории. Он работал собственным корреспондентом областной газеты «Южный Урал» по орской зоне. Звонят из редакции директору крупного совхоза:

 – Завтра к вам приедет Секрет. Приготовьте, пожалуйста, гостиницу! 

Директор в недоумении. Что за секрет? Наверное, очень большой человек, если его фамилию не называют. И набивают гостиничный холодильник деликатесами. Выросший в крестьянской семье Миша Секрет окончил высшие офицерские курсы, философский факультет Московского государственного университета, Орский педагогический институт имени Шевченко, аспирантуру. Но желание писать оказалось сильнее. Работал в разных газетах, пока не оказался редактором «Орского рабочего». Приезжал на работу на «Волге» в восемь утра. Вычитывал, правил материалы, раскладывал на четыре полосы. Газета была пятиразовая, прожорливая. Материала всех жанров требовалось много. К девяти часам подтягивались секретари-машинистки. В половине первого шли обедать в ресторан «Восток». Возвращались минут через сорок и садились играть в домино. Забивание «козла» расслабляло, вдохновляло, заряжало... Я в этих баталиях никогда не участвовал. Из курилки слышались грохот костяшек, радостные или восторженные крики победителей. Ровно в два часа довольный редактор выходил из прокуренной комнаты. 

– Все! Я поехал в горком. Аверьянов остается за старшего.

Можно расслабиться. Замредактора и ответственный секретарь в наши дела не влезали. Относились с пониманием. А мы сильно не хулиганили. Все тихо... и с обычной закуской! 

От Михаила Секрета осталась почти готовая картотека на всех Героев Советского Союза. О двух именитых земляках написал небольшие повести. И еще книгу о Новотроицке, где жил последние годы.

Акулы пера

В редакции – две комнаты для журналистов. В углу, возле окна, Александр Аверьянов – завотделом промышленности, будущий член Союза писателей России, автор нескольких книг прозы и стихов, лауреат премии «Оренбургская лира», главный редактор еженедельника «Оренбургская неделя», бард, имеющий не только песенные диски, но и огромную аудиторию преданных слушателей. Его критические материалы о стройке и строителях, производственных проблемах были злободневными и грамотными. Фельетоны А. Аверьянова отличались остротой и образностью языка. Лучше него написать не мог никто. А какие стихи, эпиграммы! 

Александр Махлин – заядлый охотник и рыбак, объездил с друзьями не только всю Оренбургскую область, но и Казахстан, Башкирию. Привозил большую рыбу и сайгачину – угощал желающих. Писал под  псевдонимом А. Байбак. Однажды Махлин в желтом потертом портфеле принес с завода три кирпича. Похвастался. Аверьянов втихаря засунул один из кирпичей на дно большого портфеля Махлина, прикрыв сверху бумагами. А через несколько дней ехидно спросил:

– А куда делся с окна третий кирпич? Ты его, наверное, домой отнес? Дачу строишь? 

Махлин пожал плечами. Но Аверьянов не унимался. Он, шахматист-перворазрядник, просчитал все наперед. 

– Ты не темни. Проверь свой баул. Свистнул – и молчит! 

Махлин открыл портфель и... достал кирпич! И тут не выдержали все. Смеялись оглушительно, до слез, до колик. Розыгрыши в коллективе были нормальным явлением. Это сплачивало. 

Николай Гаврилин собирал информацию. Часто ему звонили: всем хотелось засветиться своими достижениями! К обеду сдавал необходимые двести строк. Писал ручкой и отдавал материалы опытному секретарю-машинистке Тамаре Новгородовой, бессменному председателю профкома, почти тридцать лет отработавшей в редакции. Гаврилин был замкнутым, тихим. Единственный из нас не вступил в Союз журналистов. Иногда устраивал розыгрыши. Однажды приехал из деревни и привез лапти. Прошелся в них по проспекту Ленина. Об этом доложили в горком КПСС. Секрета с утра вызвали на ковер. Вернулся взъерошенный.

– Я ничего не понимаю! – горячился он. – Как можно журналисту партийной газеты в лаптях по проспекту Ленина?! 

Во второй журналистской комнате сидел завотделом культуры Вадим  Прицкер, печатавшийся под псевдонимом Семенов. Нетороплив, рассудителен, из породы пессимистов. Но был добр, мягок. Несмотря на огромный опыт, специальное журналистское образование, а не наше – литературно-педагогическое, проблемные материалы перед сдачей редактору приносил Аверьянову на рецензию. Они шли курить и обсуждать написанное. В канун 1978 года Вадим Прицкер не без стараний редактора получил ключи от квартиры. Мы были молоды,  романтики и мечтатели. А значит, единодушными оптимистами – с чувством юмора и собственного достоинства. Прицкер с женой и больной дочерью в девяностых уехал в Израиль. 

Владимир Коновалов возглавлял партийный отдел редакции. Ходил на все совещания горкома КПСС, на различные предприятия и в организации. Приносил толстые отчеты, как его роговые очки. Высок, добр. Организовать любое застолье мог в два счета. В нем сразу пробуждалась динамика, творческая жилка. Глаза за толстыми стеклами очков становились огромными и счастливыми. И подготовленные заранее поздравления от имени секретаря парт-организации произносил с пафосом. 

Корреспондент партотдела Виктор Гончаренко учился в Свердловском университете на факультете журналистики. Писал ровно, грамотно. Каждый пишет, как он дышит... Позже работал корреспондентом газеты «Южный Урал», потом перешел в «Орский рабочий», долго работал в «Орской хронике». Написал и издал книгу. Сказалась школа «Орского рабочего» – оставить свой след на земле! 

Фотокорреспондент Иван Нестеров. Старше нас – крепкий, приземистый, круглолицый, большеголовый. Его снимки проходили и в областной прессе. Печатал их дома, в ванной. Делал персональные выставки, о которых мы только мечтали. У него было трое детей. Приходил на летучку, молчал, сдавал снимки ответственному секретарю, получал у нее задание и быстро уходил. Иногда забежит с фотографиями: привет-привет. И все... 

Самым взрослым сотрудником была Тамара Парамонова. Пришла в «Орский рабочий» еще девчонкой. Проработала со многими редакторами. Иногда вспоминала, как во время Великой Отечественной войны по специальной связи, расположенной за железной дверью, принимала материалы Совинформбюро о событиях на фронтах. Назавтра эти сведения публиковались в «Орском рабочем». Это была основная официальная информация из Москвы для провинции, которая в тылу ковала победу для фронта. Тамара Федоровна, маленькая, сухонькая, заведовала отделом писем. А их при нас приходило немыслимое количество. Люди писали обо всем! И почти для каждого находилось место. Их публиковали под рубриками «Нам пишут», «О людях хороших», «Читатель поднимает проблему». 

Михаил Лылов – заместитель редактора. Ветеран Великой Отечественной войны, заслуженный работник культуры РСФСР. Историческая фамилия. Поселок Лылово, мимо которого мы ездим в Оренбург, основан его прадедом. Уважал моего батю-фронтовика, который нет-нет да и зайдет в редакцию. Михаил Иванович много лет вел в газете ежемесячный патриотический разворот «Служу Советскому Союзу!», где рассказывал о ветеранах. Эта тема была ему близка и дорога. Он столько собрал материала, что позже выпустил в местных типографиях три книги об орчанах – участниках войны и труда, их делах и проблемах. Был почетным членом городского совета ветеранов, награжден орденом Отечественной войны II степени, двадцатью медалями, в том числе двумя «За отвагу» и чехословацкой медалью «За храбрость». Таких людей надо еще поискать! А они жили с нами рядом и трудились в силу своего призвания.

Вето из того кабинета

Был еще один человек, которого быстро не обойдешь, – ростом где-то под метр девяносто с лишком, свыше ста килограммов весом, полковник, бывший командир воинской части «Сокол». Юрий Михайлович Эскин – цензор. Ему приносили всю печатную продукцию на контроль из Орска и Новотроицка. После прочтения первых экземпляров ставил на оттисках прямоугольную печать и подпись: можно сдавать в тираж. Это касалось нашей газеты, восьми городских многотиражек, выходивших еженедельно на предприятиях, городского радио, а также любой бланочной продукции. Красной ручкой вычеркивал, о чем писать или говорить было нельзя. Это считалось военной или государственной тайной. Своеобразное вето! В перестройку все эти тайны раскрылись и оказались никому не нужными. 

Ответственный секретарь Ася Белькова родилась в семье редактора сельской газеты. Там же появились ее первые заметки. Муж – кандидат геологических наук, сын и дочь. На свою круглую дату как-то собрала у себя творческую часть коллектива. Трехкомнатная квартира на первом этаже – «распашонка» с невысоким потолком. Протянешь руку – и вот она, люстра! В стеклянном шкафу множество камней горных пород и минералов, которые Юрий привозил из командировок. Рассказывает о них, как песню поет! Ася с радостью вторит в унисон. Тоже поднаторела!

Ася Григорьевна делала макеты газет. По нескольку раз в день бегала в типографию к наборщикам для правки. Помогала верстать газету метранпажу Славе Галимовичу. Руки у нее, а иногда и лицо, были постоянно в черной типографской краске. Тыльной стороной ладони поправляла упавшие на лицо темные волосы. Бегала в фотолабораторию, где снимки переводились на цинковые пластины. Обрубала лишнее. Везде нужен был ее профессиональный взгляд, контроль. Хлопот хватало на весь день. Нервотрепки еще больше. На летучке из-за ошибок чаще других оказывалась крайней и виноватой. Стрелочник! На пенсию вышла заслуженным работником культуры России. 

Жизнь – бумажный голубь

Времена нашей молодости называют брежневскими, застойными. Все жили почти одинаково: зарплаты, одежда, мебель в квартирах, серые бетонные дома. Магазины не радовали многообразием товаров – ни продуктовых, ни промышленных. Зато у всех были деньги! Пенсионеры помогали детям и внукам. Мы отдыхали в санаториях и домах отдыха по путевкам профсоюза. Без страха ездили и ходили в походы по всему СССР. Какой к черту застой! Мы его не чувствовали. Мы общались. Мы смотрели друг другу в глаза! Мы слышали друг друга! Мы любили свою профессию!!! А она, как мне кажется, нас... Позавидуйте нашему счастью! 

Мы, журналисты различных изданий, много общались. Учились друг у друга. Не завидовали по-черному тем, кто лучше, не зубоскалили о просчетах других. Сами старались такого не допускать. До сих пор при встрече радостно приветствуем друг друга. Я думаю, между нами осталось притяжение духовного контакта, рожденного в далекие времена. 

Был я однажды в Оренбурге как молодой литератор. Партийные органы занимались тогда и этой творческой категорией. На совещании услышал Поляничко. До сих пор потрясен! Мой батя работал с ним на строительстве Гая и много рассказывал об этой глыбе-человечище. Я позже о нем снимал документальный фильм. Единственный в России почетный гражданин пяти (!) городов. Где бы ни трудился, повсюду оставил глубокий след разума, порядочности, справедливости, нравственности, доброты. Он был большой человек! С каким зажигательным патриотизмом Поляничко говорил о людях труда, наших оренбургских просторах, промышленности, хлебе, природном газе, который тогда был только открыт. Стихи в прозе! За таким лидером встанешь и пойдешь не только на труд, но и на смерть. Как пошел он сам... 

Жили мы небогато. Зарплата корреспондента – сто сорок рублей плюс гонорар в тридцать. Редактор долго не заморачивался – гонорарный фонд всем делил поровну. За материалы, отмеченные на летучке как лучшие, выписывалась премия в 15 – 20 рублей. Денег на жизнь хватало внапряг. Занимали друг у друга. У меня деньги были всегда – подрабатывал фотографированием на предприятиях и в организациях. Газета «Южный Урал», к примеру, платила за снимок 5 рублей. На них можно было купить бутылку водки за 3 рубля 12 копеек (приятнее, чем за 2,87!) и много закуски. В любом магазине килограмм кильки и ливерной колбасы стоили 50 копеек, булка хлеба – 12, банка кабачковой икры – 42, сырок плавленый и соленые огурцы – 12, старогородской пирожок с пылу с жару – 5 копеек. (Пальчики оближешь – не чета сегодняшнему!) Я был заместителем председателя профкома и собирал членские взносы, которые хранил в железном сейфе, прикрученном к полу. У меня занимали до зарплаты. Брал и сам. Всех должников записывал. Но когда надо было сдавать членские взносы, обязательно что-то не сходилось...  Бухгалтерия – явно не моя профессия! 

Мы выпивали, но понемногу. Праздники, дни рождения, события важные и неважные. Просто под настроение. Но мы работали, не считаясь ни со временем суток, ни с отпусками, ни с нагрузками. Ради общего дела, которому преданно служили! Были взаимовыручка, понимание, доброта. Мы сочувствовали друг другу в трудностях, помогали чем могли. В деле и веселье – вместе. Это была семья! «Орский рабочий» был лучшим в области среди городских и районных газет. Михаил Секрет привозил из Оренбурга пачку дипломов и почетных грамот победителям различных областных конкурсов. 

«Орский рабочий» приходил почти в каждую семью в городе и близлежащие села. Тираж – под 60 тысяч экземпляров. Жили без Интернета и многоканального телевидения. Люди читали газеты и журналы. Почтовые ящики ежедневно наполнялись печатной продукцией. Считалось нормальным для каждой семьи быть в курсе городской жизни. Да и «Орский рабочий» был единственной городской газетой. А у журналистов – авторитет и в администрации города, и у читателей. Нас любили и ценили! 

Мы поддерживали дружеские отношения с коллективами многотиражек и городского радио. Возглавляла коллектив радио Светлана Орлянская – заслуженный работник культуры РСФСР, почетный связист РСФСР. Естественно, День печати (5 мая) и День радио (7 мая) мы отмечали вместе. Сегодня Орлянская живет с замужней дочерью в Москве. Бабушка! А я уже прадедушка... Так мы жили и работали. Есть что вспомнить! 

Невозможно повторить ни молодость, ни душевный полет бескорыстного общения. Иных уж нет, а те далече...  Все-таки сорок лет прошло. А было-было (!) – словно вчера...  Жизнь пролетела, как голубь, сделанный из газеты. Так-то...

Валерий Тихомиров, член Интернационального и Российского союзов писателей, Союза журналистов России, заслуженный работник культуры  Орска, лауреат премии правительства Оренбургской области и муниципальной премии «Культурное наследие».