По следам публикаций

Широкий отклик получила статья, вышедшая в № 91 от 18 ноября этого года. В ней речь шла о тех, кто отбывал наказание в орской исправительно-трудовой колонии в годы политических репрессий. Мы просили откликнуться орчан, которые что-либо знают о событиях того времени. Вот что из этого получилось… 

Вместо крестов – куски арматуры с бирками

Жизнь за колючей проволокой для осужденных, в первую очередь политических, прибывших на орскую землю по этапу, была несладкой. Никто из них не знал, выживет он или нет в суровых условиях, а в те годы, как рассказывают старожилы, зимой задувало так, что не видно было вольного света. Для заключенных в прямом смысле слова. 

–Мы жили «на шестой школе», но часто приходили на окраину в район нынешней площади Комсомольской. Там в середине сороковых напротив первой пятиэтажки Соцгорода располагались бараки, а на месте сегодняшних банка и торгового комплекса – кладбище, – рассказывает Алла Казакевич. – Могил на погосте не было, лишь небольшие бугорки и земля черная-черная… Кое-где из нее торчали палки, а в некоторых местах даже кресты – наверное, для обозначения. Родители запрещали туда ходить, говорили, что там «враги народа». Но мы все равно старались подойти поближе, хотя на само кладбище ни разу не ступали. Когда ту местность стали застраивать, мы все думали, как же люди на костях жить будут… 

Вспомнила читательница и то, что на улицах Карельской и Ленинского Комсомола прямо напротив Храма Георгия Победоносца находились бараки. 

– Они были будто в землю врыты, как землянки, – отмечает Алла Сергеевна. – Вряд ли там репрессированные обитали. Скорее, военнопленные, поскольку им разрешали ходить по городу свободно. Когда в 1946 году случилось большое наводнение, они помогали дома восстанавливать. 

Многое поведал и Николай Борисов, который пятнадцатилетним переехал в Орск в 1956 году. По его словам, могилы были на пустыре, где сейчас тот самый банк с торговым центром, а также на месте нынешней горадминистрации. Вот только на втором погосте хоронили солдат, умерших в орских эвакогоспиталях: именно оттуда переносили останки в сквер Славы при перезахоронении. 

– Кладбищ для заключенных было несколько, – говорит Николай Петрович. – Напротив поселка Мостострой, к примеру, находился карьер. Его, видимо, разрабатывали в сороковых, а впоследствии туда свозили различный мусор. На этом месте сейчас организация, которая занимается торговлей стройматериалами. Напротив этого огромного карьера через дорогу находилось кладбище, где вместо крестов и надгробий из земли торчали куски арматуры с приваренными к ним бирками. Сегодня там жилые дома и дачи. 

А один из участков ИТК-3, как рассказывает наш собеседник, располагался на пересечении улицы Шкирятова (ныне – Нефтяников) и проспекта Ленина, где теперь здание еще одного банка. 

– В 1956-м на том месте стояли бараки за большим забором из колючей проволоки и высились сторожевые вышки, но лагерь уже не действовал, – делится Николай Петрович. – Потом я уехал учиться в другой город года на полтора, а когда вернулся, то не узнал Орск – лагерь снесли и вели там стройку…

О том, как вагонетками кирпич возили

Позвонила в редакцию и Светлана Девятовская, которая дала координаты сразу нескольких участков лагеря. 

– Один из них находился недалеко от ворот никелькомбината по дороге в поселок Первомайский, – отмечает Светлана Александровна. – Не доезжая до моста с правой стороны был въезд на комбинат, а слева – женская тюрьма. Там, где заканчивается улица Строителей, перед поворотом на объездную, по левой стороне располагался большой мужской лагерь с вышками, бараками и колючей проволокой. Мы, дети, недалеко от того места коров всегда пасли. Бывало, заигрывались и подходили ближе, чем положено. На нас сверху солдаты сразу направляли винтовки с криками: «Застрелю!». Некоторые заключенные, предполагаю, добывали глину в огромном карьере, который уже давно засыпан, следов его не осталось. Другие, думаю, работали на обжиге кирпича в районе бывшего кирпичного завода и пожарной части. Там рядом был тоннель, по которому вагонетками возили кирпич. А через всю территорию лагеря проходила труба, по ней чкаловский завод сливал нефтяные отходы в отстойник.

Кстати, когда строители не так давно делали дорогу в том районе, в одном месте часть старой траншеи обрушилась… 

По словам старшего научного сотрудника научно-исследовательского отдела Музея истории ГУЛАГа Ильи Удовенко, согласно современным данным в Орске не было самостоятельного лагеря. «В начале сороковых на территории Орска создали исправительно-трудовую колонию № 3, которая вошла в состав  ОИТК УНКВД по Чкаловской области, – отметил Илья Витальевич. – Также там в 1943 году был орский проверочно-фильтрационный лагерь № 0312, организованный по приказу НКВД «для обеспечения рабочей силой Орского завода тяжелого машиностроения», его расчетная вместимость составляла 4 тысячи человек. В сентябре 1943-го его реорганизовали в лагерь для военнопленных № 260. Иными сведениями о существовании каких-либо мест заключений на территории Орска мы не располагаем». 

В подарок – солдатские пуговицы

Еще одна наша читательница, которая, к сожалению, не назвала своего имени, рассказала об участке № 3 орской ИТК-3, где шесть лет отбывал наказание отец, а ее саму долгое называли дочерью врага народа.

– Участок № 3 занимал всю территорию нынешнего стадиона «Авангард», – говорит женщина. – Я, маленькая, несколько раз приезжала сюда с мамой на свидание к отцу. Помню, как мы добирались поездом из своего поселка до станции Никель, а оттуда трамваем до конечной остановки, располагавшейся чуть дальше нынешней остановки «ЮУМЗ». 

Тут мы будто бы перемещаемся с рассказчицей в то время, идем рядом с ней до моста через Елшанку, спускаемся перед ним вниз по пригорку и продолжаем путь вдоль реки. 

– Там была насыпь, обнесенная высоким забором с несколькими рядами колючей проволоки, – отмечает читательница. – Справа располагалась проходная вроде небольшой времянки с деревянными полами. Здесь мы ждали, когда приведут отца. Сами осужденные жили в таких бараках, какие хороший хозяин себе в качестве сарая не построит. Работал же отец, насколько я поняла, в районе никелькомбината, думаю, в какой-то мастерской, потому что нам он передавал солдатские пуговицы. Не сам, правда. За теми пуговицами мы шли к одному человеку в небольшое здание, которое находилось на месте трикотажной фабрики, потом отправлялись домой. Отец отсидел в Орске шесть лет, а потом его отправили в Волгодонск, где он отбыл еще два года. После освобождения прожил он всего четыре года, умер в возрасте пятидесяти лет – время, проведенное в лагерях, не прошло для него бесследно. Да и для нас тоже. Поэтому я не хочу называть своего имени даже сейчас, – признается собеседница.

К слову, женщина рассказала еще о том, что один из участков ИТК был в районе 2-го городка мясокомбината...

Специалист Южно-Уральского отдела института истории и археологии УрО РАН Григорий Маламуд в своем исследовании темы ГУЛАГа указывает, что, по данным на 1 апреля 1941 года, действительно существовала орская ИТК-3, а в 1954-м в городе располагался уже лагпункт № 3.