До 600 операций в год делали орские врачи прошлого века

Гвардии майор медицинской службы, ветеран Великой Отечественной войны, бывший враг народа, приговоренный к расстрелу с заменой на десять лет лагерей. Так написал о себе хирург Павел Чебуркин в одной из своих публикаций о годах, проведенных в ГУЛАГе. И добавил: «50 лет лечил людей». Причем лечил он и в Орске. 

Сюда Павел Чебуркин, выпускник Воронежского мединститута, приехал весной 1937 года и сразу стал заведовать больницей Соцгорода, которая размещалась в приспособленном восемнадцатиквартирном доме, находящемся в плачевном состоянии. 

– Все отделения сообщались между собой: чистое и гнойное хирургическое, родильное, гинекологическое с палатой для септических абортов, терапевтическое и детское, – вспоминал Павел Владимирович. – Заведующего терапевтическим отделением не оказалось: его, очень хорошего врача Бориса Григорьевича Пенжерко, только что арестовали. Это было время массовых репрессий. 

Примерно тогда же арестовали и жену Пенжерко – заведующую детским отделением Евгению Давыдовну. Времена тогда действительно были смутными, однако медики продолжали свою работу, в том числе по организации квалифицированной хирургической помощи людям.

– В 1938 году мы полностью переоборудовали наше отделение, разделили операционные на плановые и экстренные, устроили чистые и гнойные перевязочные, кабинеты для урологических и гинекологических исследований. Первыми в Орске научились технике цистоскопии и бронхоэзофагоскопии, – продолжал в своих записках Павел Чебуркин. – Работали мы много и полезно. То ли потому, что по молодости были очень смелы и энергичны, то ли действительно были талантливы, но мы брались почти за любые операции. Оперировали на желудке, печени, желчных путях; делали пластические косметические операции и большие гинекологические; лечили оперативным путем сложные переломы и практически не имели смертности! Даже при крупных экстренных операциях и после плановых у пациентов не случалось нагноений, а делали мы до 600 операций в год. Тогда еще не было сульфаниламидов и антибиотиков. Все решала пунктуальность в асептике и антисептике… 

Тогда медики сами организовали в Орске научное общество и раз в месяц по вечерам после работы проводили собрания. В больницах же периодически устраивали врачебные конференции, где делились результатами своей лечебной деятельности. А деятельность эта кипела в прямом смысле слова. Хирурги в больнице Соцгорода вели работу по сравнительной оценке методов лечения ожогов, лечили открытые переломы только что возрожденным в Испании методом глухих гипсовых повязок, а после впервые в Оренбургской области (!) начали применять внутривенный гексеналовый наркоз. Препарат для этого получали прямо с завода имени Орджоникидзе, где он изготавливался. Супруга Павла Чебуркина, заведующая терапевтическим отделением Зоя Бридж, тоже находилась в поисках. 

– Она искала методы лечения бруцеллеза, которым в те годы часто болели люди, заражаясь от скота, – отмечал в воспоминаниях Павел Владимирович. – Ею была сделана попытка изучения лечебных свойств грязи из озера Дюр-Куль, которое находилось недалеко от города. После проведения химического анализа мы одну из ванных комнат нашего учреждения превратили в примитивную грязелечебницу. К сожалению, эта работа прекратилась с началом войны… 

Кстати, благодаря хорошему оборудованию и наличию обученного персонала в 1941 году на базе больницы Соцгорода развернули большой эвакогоспиталь в трех зданиях. 

Врачи Орска сделали многое для организации курорта Гай, который открыли по настоянию акушера-гинеколога Кузьмы Демьяновича Радченко, который проработал врачом более 30 лет. С 1936 года он возглавлял родильное отделение городской больницы и преподавал в Орской школе акушеров.

В 1938 году на базе больницы Соцгорода организовали пункт переливания крови. На тот момент в Орске было всего 10 доноров, что уже считалось достижением, поскольку до этого «Службы крови» в городе не существовало, и в срочных случаях банку с кровью заказывали по телеграфу в Оренбурге, оттуда ее привозили поездом.

В середине тридцатых годов XX века группу врачей в Орске представляли терапевт и главврач городской больницы Зиновий Левнер и его жена акушерка Клавдия; врач-микробиолог К. Доброхотова, которая с химиком-аналитиком Шендерович организовала химико-бактериологическую лабораторию; врач-рентгенолог Иван Могила с женой акушеркой Валентиной. Также были невропатолог Елена Самсонова, отоларинголог Татьяна Романова, хирург Алексей Баскаков, окулист Мария Камшилина и другие. Хорошую практику в городе имели фельдшеры Павел Периков, А. Закурнаев и Файзрамхан Шагиахметов. Многие медики в то время прибыли в Орск из других городов, в том числе терапевт Вера Смакова, впоследствии возглавившая орский эвакогоспиталь, а затем горздравотдел.

Фото Орского краеведческого музея

Инсульты выявляли с помощью… полотенца

Как отличить геморрагический инсульт от алкогольной комы? Этому научил тогда еще совсем молодую выпускницу медицинского вуза Маргариту Зубареву орский фельдшер Закурнаев. 

Сегодня Маргарита Александровна, член Общественной палаты Орска, бывший главный врач горбольницы № 4 и экс-руководитель горздрав-отдела, вспоминает с улыбкой, как это было. 

– «Когда привозят к вам человека без сознания, сердце его вы прослушаете, но как понять, что голова у него в порядке?» – спрашивал у нас фельдшер и отвечал: «Берете вафельное полотенце и натираете ему уши! Если человек открывает глаза, значит, у него алкогольная кома. А если нет – то острое нарушение мозгового кровообращения», – рассказывает Маргарита Зубарева. – Тогда не было современных исследований КТ и МРТ, поэтому мы поступали так, как нас учили. И вот однажды в больницу привезли мужчину без сознания, сказали, что он упал на улице. Я, лишь два года на тот момент работавшая в медицине, на свой страх и риск принялась тереть ему уши полотенцем. А он стал дергать руками и странно моргать глазами. Было ясно: принял лишнего. Но меня смущало то, что при падении пациент ударился головой о бордюр. Мы сделали рентген, который показал, что сагиттальный шов черепа мужчины треснул. Но лечение я по рекомендациям старого фельдшера Закурнаева назначила верное и диагноз поставила точный. Только из-за серьезной травмы головы пациент все же умер, хотя мы боролись за его жизнь двое суток. 

Вспоминает наша собеседница и профессоров-фронтовиков, которые многому их научили. 

– Они нас готовили быть сильными диагностами, способными заболевание распознавать по внешнему виду человека, – отмечает Маргарита Александровна. – Мы должны были уметь слушать, нюхать и ставить правильные диагнозы. Во время учебы в вузе нам говорили: «Пришел пациент на прием – сразу внимательно посмотри ему в глаза. Они многое расскажут о его болезни!». Эта хорошая привычка у меня сохранилась до сих пор, хотя я  уже на пенсии...

P. S. Если у вас сохранились фотографии и воспоминания родственников и знакомых, которые в прошлом веке трудились в медучреждениях Орска, позвоните по номеру 26-63-60.