Маленькие различия

…Месяц назад пропал ребенок. “Кто-то вчера зашел во двор и забрал ребенка. Кто-то в погонах”. Большего жилец не смог добиться от бабушки. Бабушка источала слезы и жалобы. И жалость.Она и пожила-то вроде немного… Но пережила многих. И эти немногие прожитые годы сделали ее бабушкой. Так выглядит.
Есть такие люди: и жил вроде бы недолго на своем веку, но жил быстро. Много то есть успел натерпеться. Так и она.
Умер средний сын. Умер старший сын. Младший сын в бегах: 22 года – две судимости. Притом наркоман, и, разумеется, из дома вынес всё. Единственную дочь с сожителем тоже венчали наркотики. В результате сожитель убил дочь, и в тюремном заключении погиб сам… И все это за последние несколько лет. Веселенькая история. Орские трущобы.
Бабушка не сошла с ума. Сделала исключение. От дочери и сожителя остался сиротой трехлетний пацан. Надежды, которые умирают последними, она возложила на него. Оформила опекунство и уволилась с работы.
И вот отняли внука. Олицетворенную последнюю надежду. Вроде бы какая-то комиссия в погонах. Вроде бы из-за того, что грязно в доме, антисанитария. Дом частный, с участком, сараями со скотиной. К тому же, бабушка уже плохо видит. С ума не сошла, но видит плохо. Если где и грязно, для нее - чисто.
Плачет, ищет по детским домам свою потерю. Но, говорит, запретили встречаться ей с внуком. Говорит, не сказали, где внук. Говорит, из серванта забрали документы на опекунство. Спрашивает, кто будет решать, насколько хорошо ребенку в той или иной семье?
***
Все эти факты известны нам со слов жильца. Он снимает комнату в доме бабушки по улице Орджоникидзе давно. Жилец дрался с сыном-наркоманом, пытался воспитывать сироту. Принимал участие во всем. И теперь он ищет мальчика. И всё это с его слов. Неоднократно заходил в редакцию, искал помощи.
Мы встретились с начальником отдела опеки и попечительства управления образования В. Бауэр, чтобы расставить все точки над “i” в этой истории. Но вдруг, неожиданно для нас, всё встало с ног на голову. Нашлась бабушкина потеря. Теперь никому не нужная.
- В 2001 году эта женщина была назначена опекуном, - рассказывает Валентина Романовна, - и в течение года исправно исполняла свои обязанности. Но потом пошли жалобы…
- Кто именно жаловался?
- Жалобы поступили не от конкретного человека, а отовсюду. От соседей, из школы, а также от социального педагога, который неоднократно приходил к ним… И тогда уже органы опеки были вынуждены беседовать с ней и составлять акты. Но выводы бабушка не делала.
- Какие же выводы она должна была сделать?
- Мы часто предупреждали ее: внук обитает в грязи, антисанитарии, не посещает садик. Дома нет книг, развивающих игр, одежда на нем грязная… Наконец, поступила информация, что ребенок постоянно голодный, побирается, ест траву, сосет тряпку!.. Продавцы чебуречной видели, что жилец бабушки угощает трехлетнего мальчика пивом… Все это и повлияло на снятие опеки.
- Но когда его забирала комиссия, ребенок плакал, не хотел уходить…
- Это естественно, для него мы - чужие люди. Но потом он успокоился, его помыли, одели, обули... Шокировало и возмущало то, что дети, которых подбирают на улице, лучше одеты, чем этот ребенок, живущий с родной бабушкой. Мне лично было стыдно, ведь возникал закономерный вопрос: куда смотрят органы опеки?
- Бабушка многое пережила, настрадалась, уже плохо видит. И внук был для нее под старость последней радостью…
- Обязанности по контролю за опекаемыми лежат на нас. Может, бабушка и многое пережила, но мы должны адекватно реагировать. Дважды в год обязательно проводим проверки, и, кроме этого, наведываемся по мере необходимости. В нашем случае опекун в силу каких-то причин (может быть, слабого здоровья) не мог обеспечить требуемых условий ребенку.
- Но когда оформлялось опекунство, пенсионерка прошла строгую медкомиссию.
- Да, однако в последнее время мы замечали ухудшение ее общего состояния… Да, и если опекун хорошо характеризуется, он сам приходит к нам, чтобы рассказать, как живет ребенок. В противном случае, мы начинаем опрашивать соседей, школьных учителей. Это входит в прямые обязанности нашей структуры. Необходим отчет о потраченных средствах, выделяемых на опекаемого.
- И существенные средства?
- Сумма немалая. На эти деньги ребенка нужно и можно накормить, одеть, обуть.
- Решение о снятии опеки принимает какой-то ваш сотрудник?
- Нет. Оставаться в семье ребенку или нет, решает специально созываемая комиссия. Если нарушения налицо – забираем. Хочет он или нет.
- И забираете документы из серванта?
- Конечно. Опека снимается автоматически. Распоряжение и удостоверение опекуна мы изымаем, чтобы человек не мог воспользоваться этими документами в корыстных целях.
- Но ведь бабушка приезжала к вам… И вы не сказали, куда увезли внука?
- Бабушка приехала к нам спустя месяц (!) после исчезновения внука. Приехала за ребенком после того, как не получила “опекунские”. Хотя удовлетворительно отчитаться о растраченных средствах не может… Она спрашивала, где внук, мы ответили, что поместили его сначала в инфекционную больницу, чтобы привести в нормальное состояние. Затем он содержался в Доме ребенка, сейчас переводим в детский дом. Скрывать эту информацию никто не собирался, да и не смог бы.