И мертвые с косами у карьера стоят...

В степном городке О случился переполох. Приехал со своей свитой повелитель всея губернии. Народ, прослышав про то, решил, что даст он тут кому следует кренделей и жизнь сразу наладится. Но кренделями даже не пахло.

***

Теперь люди считают, что с производством кренделей в степном крае совсем плохо, раз без них повелитель губернии приезжать стал. Зато в О опять начали выпускать местные холодильники с китайскими запчастями. Правда, со стотысячной попытки. Только что в них морозить народ будет, пока не ясно. Наверное, цены на продукты. И немного сахару. Еще февральского, который по 65 рублей. Был.

***

Новый мост в парке устроителей тоже когда-то хотели за 11,7 миллиона построить, а нынче с миру по нитке планируют собрать уже все 57,7. Старая переправа после сей новости даже всплыла из-под озерных вод. Частично. Она, как и жители степного О, недоумевает от такого поворота событий. Событий, при которых плохому танцору что-то помешало за 11,7 миллиона мост современный возвести. Что именно, никто не понял.

***

Зато в О не мешают экскаваторами выкапывать из земли трубы средь бела дня. В поселке трактомоторных прицепов по этому случаю отдельный переполох случился. Праздничный. Особо радовались те, кому технической воды не дали. Они с ведрами бегали вокруг ямы, молились всем богам и собирали бесплатную живительную влагу. А потом им выставили счет. Ибо иначе в степном городке нельзя. Жива еще поговорка про сыр в мышеловке.

***

Испугались мышеловки и некоторые бояре из местного веча. Да так, что продали душу. Почем? Никто не знает. Остается лишь догадываться. Но кое-кто сделал это за карьеру вышибалы и уже на днях активно вышибал дух из несогласных с разработкой промышленного карьера рядом с жилым сектором О. Вернее, не он, а его свита, приглашенная в белокаменный дом по свистку и топоту копыт. Точнее, ног. А призывом была фраза: «Пойдем банить!». И пошли. 

***

Народ от того малость обалдел. Особенно самые активные, которым колеса порезали прямо на стоянке у белокаменного дома в центре О. И ничего, что там камеры! Они уже давно пишут лишь нужные события, а ненужные игнорируют. Как и повелитель степного городка. Он накануне с вином и медом повелителя губернии встречал, аж по усам текло, но в рот попадало. Из-за чего, видимо, и на слушания по разработке карьера не попал. Как говорится, «не шмог».

***

«Не шмог», оттого и пропустил самое интересное. Например, целый базар. Века эдак восемнадцатого. Приезжие купцы из соседнего городка Н привезли свой товар – плакаты, в типографии отпечатанные, с призывами всякими заморскими. То ли кипрскими, то ли еще какими. А еще танцы, бубны и речи. В том числе для бояр губернского веча, которых шепотом пообещали зрения лишить, словно те хулиганы последние. У бояр от такой наглости челюсти отвисли.

***

Они, обалдевши вконец от происходящего в белокаменном доме прямо на глазах царских министров, которые как бы незаметно восседали в последнем ряду, даже попытались найти работников предохранительных органов для наведения порядка. Но последние растаяли, словно их и не было. Хотя солнце не палило своим зноем, да и не из снега они вроде. Но все же растаяли. На глазах. Теперь бояре губернского веча оглядываются иногда, хотя и уверены, что правы.

***

Но в степном городке все, кто правы, лишены права голоса. По крайней мере, жители двух избирательных участков точно. Им отныне, чтобы добраться на выборы в степном О, нужно вплавь преодолеть пару озер, стотысячпятьсот улиц и перелететь через три дороги. Ибо пешеходных переходов там не предусмотрено, зато машин хоть отбавляй. Под колеса не попадешь, считай, что квест пройден и голос отдан кому надо.

***

Правда, и такие голоса, поговаривают, могут перетасовать, после чего голос, отданный кому надо, превращается в голос для того, кому делать в местном вече нечего. В общем-то, они там и не делают ничего, только собачатся, как практика показывает. В городке этому уже не удивляются, ведь чем дальше в О – тем страшнее. Особенно на улице Новобисирской да на объездной близ Биофабрики. Там что ни день, то мертвые с косами стоят. А наверху у них вместо флагов шины. Пробитые. Машут они ими в сторону будущего карьера, словно намекая на что-то.

***

Поди, на толстые обстоятельства. Точнее, карманы царских министров, владельцев заводов, фабрик и повелителей городка да губернии. Последнему у людей уже веры нет. Они ведь наивно полагали, что наведет он тут шороху. А он лишь смуту посеял и умчал восвояси по рытвинам местных улиц, так и не поняв, что это были рытвины.

***

Так и живем. В ямах да в пыли. Но если бы у нас были такие машины, как у повелителей, то мы бы даже не рыпались. Правда же? А пока…

Счастливых выходных!