Хранительница

Рядом с одним из начальников появилась вдруг невысокая женщина. Не в деловом костюме, а простом, немного старомодном платье… Наверное, такими они и были – жительницы Орска 70-80-х годов прошлого века. Она немного смутилась, когда ее попросили тоже сказать пару слов, голос слегка дрожал. И эта простота, открытая чистосердечность делали Марию Павловну самым живым человеком в зале.Это было заседание высокопоставленных мужей, съехавшихся на завод со всего города. Отчеты, отчеты, отчеты… Скучно и неинтересно.
Мария Палкина заговорила живо, с искренним чувством рассказывая о своей беспокойной работе, родном заводе, его ветеранах…
- А самого главного и не сказала, - сокрушалась она, когда мы сидели за одним столом во время обеда после совещания.
Что было это «главное», я не спросила. Может быть, она имела в виду поддержку руководства предприятия: мол, люди помогают, и ощутимо помогают, как же могла забыть об этом?
Мария Павловна доброты не забывает.

ДЕВЧОНКИ-ТРАКТОРИСТКИ
В 1944 году, когда уставшие от войны люди уже со дня на день ждали победы, деревенская девчонка Маруся училась в школе. Однажды солнечным мартовским утром в классе появился бригадир трактористов.
- Дай мальчика учетчиком, - обратился он к учителю.
- Мальчика не дам, а вот Марусю – посоветую, - предложил тот.
Так Маруся стала учетчицей. Работа с техникой – не женское, конечно, занятие, но в войну было не до этого: тракторами управляли такие же девчонки, как и она.
Но оставаться всю жизнь учетчицей Марусе не хотелось, поэтому задержалась в бригаде ненадолго – всего на один сезон. Она уже мечтала о будущей профессии. В послевоенное время мало кто всерьез задумывался о том, чтобы посвятить себя, например, искусству или чему-то еще более оторванному от действительности. Оклады и перспективы играли не первую роль – их черед пришел немного позже. Молодежь, а особенно сельская, стремилась, в первую очередь, быть полезной стране, полуразрушенной войной. Потому и профессии выбирались соответствующие.
Уйдя из тракторной бригады, Маруся получила начальные медицинские знания и стала работать медсестрой. Все в округе знали, что именно врачеванию девушка решила посвятить свою жизнь. Ближайшим летом она собиралась ехать в Орск, где открылись двухгодичные курсы повышения квалификации.
Но на них она не попала - в совхозе надо было закончить общественную работу. Государству нужны были не только кадры, но и «живые» деньги. Марусе выделили «десятидворку» и поручили быть одной из финуполномоченных. Вечерами девушка обегала свою территорию и уговаривала соседей подписаться на заем.
- На медицинские курсы я опоздала на два месяца. Пока не сдала план подписей, сельсовет даже слышать не хотел ни о каком отъезде.
Сейчас Мария Павловна рассказывает об этом с улыбкой - так обычно вспоминают о своей молодости. А что чувствовала тогда? И теперь-то, имея за плечами огромный опыт радостей и разочарований, душевных порывов и опустошений, эта женщина всей своей сущностью отдается переживанию каждого поворота, каждого взлета. Что уж говорить о весне жизни, когда душа распахнута для всех проявлений этого мира!
Маруся не поддалась отчаянию. Пошла на завод.

ОНА ИХ ВСТРЕЧАЛА И ПРОВОЖАЛА
- Мне легко работать, потому что многих знаю с тех давних пор, когда пришла на ЮУМЗ. Сначала провожала наших ребят в армию, потом поздравляла с женитьбой, рождением детей, праздновала выход на пенсию. Каждый из этих людей – частичка моей жизни.
Сначала Марию Павловну взяли в бюро пропусков машиностроительного завода, а вскоре перевели в военно-учетный стол. К слову сказать, учет она вела лучше всех в городе: чтобы рабочим не приходилось мотаться по Орску, сама развозила документы по военкоматам.
Военно-учетным столом Палкина заведовала 34 года, до самой пенсии. А вот совет ветеранов не оставила до сих пор.
В советское время работа была проще. В том смысле, что пенсионеров было немного, завод считался одним из лучших, и социальные программы стабильно выполнялись. Сейчас в списках у Марии Павловны значатся 4 тысячи человек.
- И как только вы все успеваете? - удивляюсь я. – Родные никогда не жаловались на недостаток внимания?
- Нет, выбор «семья или работа» передо мной не стоял. Дети всегда во всем помогали: прихожу вечером с завода, а ужин уже готов.
Сейчас ее дети – без пяти минут дедушки. Старший сын – военный, находится на пенсии по выслуге лет, младший работает на заводе. От матери им передались сильные черты характера, но больше общего у Марии Павловны с племянником.
- Он лучший токарь на ЮУМЗ, – с гордостью рассказывает она.
…Стены небольшой комнатки, где располагается совет ветеранов, увешаны фотографиями. Есть с юбилея ЮУМЗ, есть и с празднования Дня матери. Сверху Мария Павловна расположила общие снимки – руководство, гости, а ниже – лица ее «подопечных», изборожденные морщинами, но по-детски счастливые.
Палкина мечтает об открытии музея. Материалов накоплено много, но сейчас от них нет никакой пользы. Вот если бы руководители выделили помещение побольше, тогда можно было и экскурсии для школьников организовывать.
Во время нашего разговора входная дверь то и дело отворяется, впуская в помещение морозный утренний воздух. Я начинаю понемногу зябнуть, а Марии Павловне, летающей между столами, все нипочем. В малюсеньком коридорчике громко топают, стряхивая снег с сапог, и в комнате появляется очередной посетитель с побеленными инеем усами.
- С путевкой придется подождать, Иван Иваныч, а вот новогодний подарок получите, пожалуйста, - и женщина протягивает вошедшему коробку конфет.
Да-да, несмотря на то, что праздник давно позади, за традиционными подарками люди идут до сих пор. Выдавать их начали в конце декабря, и те, кто не получил заранее, теперь ежедневно заглядывают к Палкиной, приезжая порой из соседних городов. А тех, кому болезнь не позволяет встать с кровати, активисты совета навещают сами. Начинают с Дома-интерната для инвалидов и престарелых, потом обходят поселок мясокомбината, Вокзальное шоссе и так далее по порядку. Старики, увидев на пороге давних знакомых, всплескивают от неожиданности руками, в глазах их появляется радость.
Из двадцати членов совета Мария Павловна (председатель) единственная, кто получает хоть небольшой оклад, остальные – общественники. Среди них есть такие, кого Палкина называет «старенькими». Это участники Великой Отечественной войны.
- Совет надо обновлять, но отправить на покой я не могу никого. Ведь это обидно, а старенькие ранимы больше других. Пусть они не так легки на подъем, зато чувствуют полезность нашего дела. Например, когда заводу приходилось нелегко, когда рабочие увольнялись один за другим, не видя перспективы и не имея средств к существованию, ветераны приходили в каждый цех. Они говорили о том, что все трудности временные, вскоре снова появится интерес к машиностроению, будут заказы, будет и зарплата.
Не уверена, что слова стариков был готов принять каждый. Может, людям и хотелось верить в лучшее, но суровое настоящее не давало повода.

НАДО БОЛЕТЬ ДУШОЙ
Мария Павловна надевает очки и раскладывает на столе папки с документами. Обязанность председателя – не только принимать посетителей и вручать подарки.
- Пришла пора обновлять положение об организации нашего совета, - комментирует она. – Еще и смена паспортов работы добавила. Отдохну после праздничной суеты да засяду за компьютер вводить изменения в базу данных.
Вот оно как, оказывается! И думай тут: то ли техника дошла, то ли наши пенсионеры… И как только Палкина умудряется не отставать от жизни? Не в возрасте, выходит, дело, а в открытости, способности принимать все новые проявления жизни. Согласитесь, многие из нас смолоду так увязают в мифах, что к пенсии сознание становится абсолютно законсервированным.
- Но все-таки к советскому строю жизни мы больше привыкли… - прерывает мои мысли Мария Павловна.
А можно и по-другому назвать: просто ностальгия. Светлая печаль. От нее никуда не деться, но можно, даже нужно временами тосковать по прошлому, воспринимая это, что называется, философски, созерцательно.
В этом году у Марии Павловны юбилей за юбилеем: 60 лет трудового стажа, 25 лет работы в заводском совете ветеранов…
- Муж просит, чтобы оставила работу: мол, сколько можно бегать. Но я не могу просто так бросить это дело. Со стороны посмотреть, нет в нем ничего сложного, и в нашем совете найдется несколько человек, которые вполне могут справиться с обязанностями председателя. Справиться – в смысле, вести учет ветеранов, составлять сметы, заниматься арендой помещений для проведения праздников. Но в том-то и дело, что этого мало. Надо болеть душой за свою работу. Мне будет даже не столько жаль, что дело практически всей жизни остановится, сколько того, что люди, ветераны, отдавшие заводу много лет жизни, вдруг останутся забытыми. Они должны не просто получать подарки к Дню машиностроителя, но по-прежнему чувствовать свою значимость для завода. Между трудоспособным и пенсионным возрастом не должно быть стены. Может быть, я так хорошо понимаю это потому, что мне самой в этом году будет уже 75 лет…