Жена офицера

- А я вас в окно выглядаю! – встретила меня хозяйка на пороге квартиры. Она убежала на кухню проверить, не подгорел ли обед, а я раздумывала над словечком «выглядаю». Хоть и непривычным для нашего слуха, но одновременно родным, будто услышанным в деревне у бабушки. У Елены Кузнецовой их в лексиконе немало: голодуют, кашеварю. Эти просторечия она привезла с безбрежных просторов дальневосточных лесов.Дочь агронома
Принято считать, в армии женщинам не место. Но жизнь порой забрасывает хрупкие создания и в пограничную крепость, и на передовую.
Елена Викторовна выросла на границе – там, где несколько систем колючей проволоки и постов разделяют Россию и Китай.
В школе, единственной на весь поселок, то и дело проходили «Зарницы» с участием солдат, фестивали «Юный друг пограничника», на классные часы регулярно наведывались военные. Даже большинство учителей были людьми служивыми.
Однако только в этом, пожалуй, и чувствовалось присутствие армии в мирной жизни семьи потомственных землепашцев, агрономов, в которой росла Лена.
Бывая в гостях у одноклассниц, дочерей офицеров, девочка не переставала удивляться их быту: металлические кровати, сундуки, из роскоши – только ковры на стенах да богатые наряды на дамах.
- У военных жизнь кочевая, - объясняла мать.
- Никогда не пойду за военного! – твердила Лена. - Выучусь на агронома и к вам вернусь.

У самой китайской стены
Но в народе верно говорят: не зарекайся. Лена, окончив восьмилетку и сельхозтехникум в Уссурийске, вышла замуж за Валерия, начальника узла связи хонкайского погранотряда, только что вернувшегося из Афганистана. Молодые поселились в селе Комиссарово, неподалеку от Великой Китайской стены.
В хорошую погоду из Тернея, куда вскоре перевели мужа в небезызвестный Находкинский погранотряд, можно было увидеть Сахалин.
- Золотые были времена, - задумчиво произносит Елена Викторовна.
Она подходит к небольшой картине между книжными шкафами. На ней – бирюзовая река, разделяющая зеленые холмистые берега, яркое облачное небо, вдали – горящая на солнце ледяная вершина.
- Почти так же было и у нас… Только лодок не хватает.
Когда сыну исполнилось два года, Лена занялась поиском работы. Предложили должность начальника склада. Так Лена стала первой в тех краях женщиной-военным. Уже позже, когда набор солдат в армию стал уменьшаться, представительницы слабого пола появились и на других должностях, в первую очередь взяв в свои руки столовую: заботливые материнские руки разнообразили меню, на столах стали появляться пирожки и булки. Летом в двухчасовой обеденный перерыв бегали в лес, собирали грибы, солили их столько, что хватало и себе, и на солдатское питание.
Работа на складе была несложной: получать-отпускать продовольствие, обмундирование, ГСМ, арттехвооружение. Но ни на минуту невозможно было забыть, что ты на границе: случались и тревоги, и учения, и ночные подъемы, когда надо было, преодолевая сон, согревая руки дыханием, с несколькими помощниками-солдатами принимать груз, пришедший по морю.
- Местность в Тернее была сейсмически активной, - вспоминает Елена, - и в случае землетрясения надо было, в первую очередь, спасать не себя, детей, домашний скарб, а боеприпасы, вывозить продукты, которых хватило бы на три дня.
И невозможно вернуться
Елене Викторовне повезло: они с мужем и двумя детьми переезжали всего два раза – милостивая судьба уберегла ее от жизни на чемоданах и всех кочевнических тягот.
В середине 90-х годов муж получил квартиру в Орске. До отставки ей оставалось около пяти лет, но когда еще появится возможность получить квартиру в родном городе мужа? Как дать детям высокий уровень образования? Елена и предположить не могла, что придется уехать с Дальнего Востока, а теперь решилась без колебаний.
Орск встретил семью мартовскими заморозками. Кузнецовы иногда бывали здесь во время летних отпусков, но уральская природа, климат долго еще оставались непривычными: выглядываешь в окно, а там с одной стороны – степь, с другой – заводские трубы и спальные кварталы. Надо признаться, с большим удовольствием Елена поселилась бы в деревне.
Сначала устроилась в воинскую часть, после ее расформирования – в теплицы зеленхоза, а спустя еще пару лет снова стала работать по специальности в качестве цветовода на станции юных натуралистов.
…Мы проговорили с этой женщиной недолго. Но я не успела уловить в ней чего-то, что выдавало бы ее причастность к воинской службе. Нет властолюбия, не слышны командирские нотки в голосе. Как будто бы она никогда и не была прапорщиком, а только - женой офицера.
- Пенсия маленькая, а подрабатывать здоровье не позволяет. Теперь только домом занимаюсь – кашеварю, шью, вяжу, а летом в саду пропадаю вечерами – от нашей девятиэтажки до него рукой подать.
Чем живет сейчас Елена Викторовна? Как и все матери: счастьем своих детей. Они окончили школу, получили специальность, а теперь решили поселиться отдельно. Взрослые…
- Казалось бы, совсем недавно это было: хулиганы-мальчишки то песка в солдатские сапоги насыплют, то из-под казарменных кроватей испугают - детство не очень-то подчинялось строгим порядкам приграничной комендатуры.
- А они никогда не хотели вернуться? Знаете, ведь обычно тянет в те места, где прошло беззаботное детство.
- Сын однажды чуть было не уехал. При отправке в армию встретил в Оренбурге знакомого, который набирал солдат на Дальний Восток, но времени на оформление уже не было.
Елена Викторовна тоже ни разу не возвращалась в родные края с тех пор, как перебралась с семьей в Орск. Было время, туда и обратно на самолетах летали едва не каждое лето, а теперь уж не до поездок. С друзьями связь потерялась, и о годах, проведенных в Находкинской комендатуре, теперь напоминают лишь письма сестер да фотоснимки из семейного альбома. И еще – картина на стене.