Испытано на себе

Недавно глава Минэкономразвития Герман Греф с высокой трибуны заявил о том, что время популярных реформ прошло и страну ждут суровые испытания. Те россияне, которые это услышали, вздрогнули. Потому что у нас, как у собаки Павлова, уже выработался условный рефлекс на слово «реформа». С той лишь разницей, что перед несчастной собачкой, вырабатывая этот самый рефлекс, ставили миску с едой, а у нас отбирают. Реакция граждан на реформы сформировалась такая стойкая, что некоторые государственные мужи предложили заменить негативно закрепленное в сознании людей слово «реформа» на по-русски звучащее «преобразования». Сути дела это не меняет, а за родной язык приятно.
Оказывается, все то, что пережили россияне за последние годы, было реформами ПОПУЛЯРНЫМИ. И те, кто выдержал этот страшный тест на выживание ради светлого будущего, должны, опять же в расчете на это самое будущее в виде увеличения ВВП и экономического роста, заплатить и за «преобразования» непопулярные, т. е. для многих попросту разорительные.
Тут стоит вспомнить, что практически все экономические реформы в развитых странах проводятся с опорой на так называемый средний класс, который является основной социальной прослойкой государства с рыночной экономикой. В России попытки определения среднего класса ведутся не один год и, надо сказать, безуспешно – ни ученые, ни политики ничего определенного на этот счет сказать не могут: кто попадает в эту категорию и сколько таких россиян – сказать сложно. Мы по-прежнему старательно скрываем от государства доходы, да и само экономическое положение каждого из нас весьма неустойчивое: повышение благосостояния зачастую «съедается» ростом цен буквально на все. А значит, у власти нет оснований рассчитывать на успех нынешних реформ и реальность своих прогнозов на будущее.
Однако нарисовать портрет представителя российского среднего класса все же можно попытаться: по данным социологов, ему от 30 до 40 с небольшим лет, по профессии он чаще всего менеджер, юрист или предприниматель, иногда – квалифицированный рабочий или преподаватель. У него есть отдельная квартира, машина, необходимая бытовая техника, зачастую он трудоголик, работающий на износ, и при этом будущее его неопределенно и весьма туманно.
Заявленные правительством непопулярные реформы – ЖКХ, здравоохранения и образования – ударят прежде всего по «середнякам». Богатых нововведения вряд ли коснутся – они давно уже сами оплачивают элитное жилье и не пользуются услугами обычных больниц и муниципальных школ. Бедным во избежание социальных кризисов, скорее всего, предоставят какие-то льготы и субсидии. А среднему классу как раз и придется заплатить за задуманные чиновниками «преобразования». Потому как у нас суть всех реформ, как показывает опыт, сводится к расширению платности услуг до бесконечности.
А когда за обслуживание средней квартиры придется платить 4 тысячи, за содержание ребенка в детском саду – 3 тысячи, а за прием у врача – 500 рублей, говорить о стабильности и росте экономики не придется. Потому что в такой ситуации у нашего человека срабатывает один, основной, инстинкт – «Спасайся кто как может!» К чему это приводит, история показывала неоднократно…

О. Трубецкая