В кремле нижегородском снег трамбуя, я кириешками хрустел

Вчера утром репортер “Хроники”, задубевший от суровых волжских ветров и снегов, слегка поросший грязью древних улиц, вернулся из Нижнего Новгорода – столицы Приволжского федерального округа, колыбели российских реформ. Несмотря на то, что укачало его в этой колыбели, как салагу в девятибалльный шторм, наш автор спешит поделиться с читателями своими свежеморожеными впечатлениями.

С проституцией в Нижнем Новгороде, как и всюду по Руси, дела обстоят наилучшим образом. Едва я вселился в скромные апартаменты отеля «Волжский откос» и еще не успел решить, когда докладывать жене о своем прибытии – сейчас, или погодить до вечера, как телефон зазвонил сам.
- Это номер 435? – спросил бархатный женский голос, вовсе не похожий на тот, каким обычно разговаривает со мной дражайшая половина.
- Верно попали, - отвечаю.
- Простите за ранний звонок, просто хочется предложить вам, как желанному гостю Нижнего, веселое времяпрепровождение в компании самых лучших наших девочек.
- Да не нужны мне девочки, - отказался я, не сообразив после дальней дороги, о чем, собственно, речь.
- Может, мальчики нужны? - Продолжил теплый голосок. – Только они чуть позже освободятся, сейчас обслуживают в других номерах.
- Не надо мне мальчиков, - автоматически промямлил я и только тут допер, чего от меня хотят. И обалдел.
- Недорогой секс по телефону не хотите? – продолжала ублажать сутенерша.
Будучи связанным по рукам и ногам суровым супружеским долгом, а также ввиду врожденной застенчивости, я в литературных выражениях отмел и такое непознанное еще мною таинство, как бесконтактная близость с лицом противоположного пола по проводам. После чего мне пожелали приятного времяпрепровождения… на экскурсиях по историческим местам и в трубке раздались короткие гудки.
- Ай да ну, - сказал я вслух на деревенский манер и окончательно слетел с катушек. На часах – семь утра, я впервые в жизни с трепетом в сердце взираю на подсвеченные прожекторами хмурые, величественные стены древнего Кремля – символа Отечества, а мне по телефону лепят такое, как будто приехал секс-туристом в проститутский рай типа вонючего Таиланда! Но, с другой стороны… Каков сервис! Как мягко стелют, чтобы ублажить клиента! Наивно полагая, что и в других жизненно важных аспектах на нижегородчине все отлажено также на уровне мировых стандартов, я прилег было вздремнуть. Но стылая атмосфера гостиничного номера не позволила сомкнуть глаз. Пошел, неведомо куда, в пургу и стужу, искать согревающее.

Весь казус в том, что мое прибытие в Нижний совпало с началом зимы, и если бы не жаркая музыка в рок-баре «Бешеный бизон» и обжигающий обалденный напиток, предложенный в кофейне по соседству с баром, я, наверное, околел бы, как немец под Сталинградом. В этих заведениях я прошел свои первые на нижегородчине политические университеты.
- Это по-твоему чего? – тыкал мне в нос упаковкой сухариков с потешным названием «Кириешки» нагрузившийся пивом рок-н-ролльщик.
- Это – еда, - глубокомысленно изрек я.
- Дурак! Это не еда, а политика…
Со слов хмельного толкователя, нарисовалась весьма занятная картина. Кириенко Сергей Владиленович – полномочный представитель Президента по нашему федеральному округу - в бытность премьером получил за свои очки и детскую непосредственную улыбку обидное прозвище Киндер-сюрприз. После того, как автор грустной истории под названием дефолт пересел в новое кресло и обосновался на нижегородчине, отечественный производитель решил, что негоже россиянина именовать в честь липких немецких шоколадок. Напротив, в честь выдающегося политика надо назвать какую-нибудь сугубо славянскую пищу. Так появились сухарики «Кириешки». Научного подтверждения этой пьяной теории я не получил даже от проректора университета Колданова, однако временами, когда мороз слегка отпускал, любил прогуляться по заснеженному Кремлю, хрумкая этими самыми "кириешками". Просто так, без какого-либо политического подтекста.
Между тем, 23 октября – день моего приезда в Нижний - в политическом плане выдался под стать погоде – бурным. Бывший хозяин губернии Немцов прибыл в университет толковать о реформах, облаченный в белые перчатки Кириенко участвовал в открытии Японского центра. Да и остальное начальство, рангом пониже, находилось на местах и работало на благо народа по канализационно-отопительной части. Но пробиваться к начальству для постижения нижегородской жизни желания у меня не было.

Иной коллега, будучи в стольном граде, обивает пороги кабинетов, умоляя пресс-секретаршу допустить к шефу, думая, что тот, завидев корреспондента из глухомани, сразу и выложит всю правду-матку: мол, трубы текут, бюджетники бастуют, героин, как мороженое, продают на каждом углу, да и вообще, я здесь никто и звать меня никак, потому что город давно поделен между местными и московскими бандюгами. Ага, выложит, как же, держи блокнот шире! Покуда я, не в обиду кое-кому будет сказано, не встречал правдивого градоначальника – всяк из их брата расписывает прессе райские кущи, которые развел или еще разведет, коли его переизберут на очередной срок. Поэтому вместо интервью с начальством на чужбине предпочитаю хождение в народ и тесные контакты с коллегами из числа неподкупных. В таком случае на бумагу ложится более правдивый сюжет существования в иных краях. Нижегородчина исключением не стала, потому с большой долей вероятности могу сообщить, что колыбель российских реформ раскачивается ныне со скрипом - бытовых проблем в промышленно-политическом центре округа не меньше, чем у нас. Трамваи разваливаются (до конца года как минимум 200 штук встанут на прикол), дороги в колдобинах, коммунальщики из-за низкой зарплаты надумали бастовать. К тому же батареи в квартирах многих горожан холодные, а из давно пересохших кранов вместо горячей воды слышится лишь легкое попукивание. Даже редактор крутейшего еженедельника «Бизнес плюс карьера» госпожа Панченко, по красоте своей напоминающая теледиву Миткову, прослышав о том, что в отеле не только наладили проститутские услуги, но и пустили струйку теплой воды, раздумывала, не напроситься ли к кому из приезжих в душ? А что уж о простом люде говорить? Простой немытый и намерзшийся люд под стук зубов вспоминает, как при Немцове даже сахар был слаще и соль соленее, и страшно завидует жителям города Дзержинска. У них, сказывают, в квартирах – Африка. А мэр тамошний Трофимов – герой. Его историю, в отличие от «Кириешек», я вызнал доподлинно специально для тех мудрецов, которые думают, что делать: пустить тепло по трубопроводу на допотопный советский манер или же понастроить печек возле каждой хибары, как в Китае времен культурной революции. Так вот. Дзержинский мэр Трофимов своевольно сдал в аренду на 49 лет Нижегородской топливно-энергетической компании все городские котельные с условием, что на их реконструкцию вложат 400 миллионов рублей. Арендаторы заменили 120 километров (!) сетей и пустили котельные в срок. В обогретый Дзержинск из холодного Нижнего устремился губернатор Ходырев. Недруги Трофимова обрадовались, что начальник губернии по традиции замочит ослушника в утепленном сортире, тем более, что мэр не поддержал Ходырева на летних выборах. И крепко просчитались. Геннадий Максимович лиха не помнил, напротив, высоко оценил поступок и пообещал по-отечески вразумить мэра и Думу Нижнего Новгорода, которые противятся новшеству. На то вразумление у нижегородцев сейчас большие надежды.
Помимо отопления там совсем неважно обстоят дела с наркоманией. Виновные, кстати, отыскались в наших краях.

О героине речь зашла в уютной журналистской кафешке «Зеленая лампа» построенной специально для того, чтобы здесь просаживала гонорар и тусовалась пресса – не только местная.
Для этого есть все условия, включая бутафорского репортера в человеческий рост, который примостился под потолком и по мысли учредителей кафе достоверно передает облик настоящего журналиста: глаза туманны, ноги – калачом, в левой руке – свежий номер «Нижегородского рабочего», по правую ногу – уже опорожненная бутылка. В этом кафе мы сидели с миловидным созданием – корреспондентом из Чебоксар Надюшей Осиповой - и под запеченного в фольге карпа вели разговор за наркоту.
- Представляете, у нас в Чебоксарах в этом году уже 200 граммов героина изъяли! – хотела поразить меня она.
- Ха, двести граммов! У нас в Орске даже изъятие килограммовой партии – лишь повод для заметки на первой полосе, - хвалился я достижениями родной милиции. Тут подошли местные и я выложил подробности изъятия 50 кило «герыча». Кажется, мне не поверили.
Что касается Нижнего, там по статистике только в Приволжский морг ежесуточно поступают пять–семь обколовшихся до смерти «нариков», в основном – выходцы из состоятельных семей.
- Ваши же барыги в этом и виноваты, - укорили меня нижегородцы.
- Поясните мысль! - потребовал я, обалдевший второй раз за сутки.
Пояснили. На нашей известной всей стране перевалочной базе в чистый героин примешивают дрянь, и пока он дойдет до Нижнего, цена подскочит в десять раз, а посредники для веса добавят туда столько всякого разного, что кайфа – никакого. Поэтому позволить себе «герыч» могут лишь дети состоятельных родителей, а для того, чтобы «улететь», им приходится увеличивать дозу. Ширнулся – и коньки в сторону!
Однако меньше всего хочется, чтобы у читателя сложились превратные впечатления от Нижнего Новгорода. Помимо чернухи здесь много яркого, светлого. Чтобы не уподобляться составителям школьного учебника истории и авторам театральных путеводителей, не стану живописать древности и пересказывать репертуар. Лучше расскажу о машинах, а после – об уличных знакомствах.

Машины здесь повсюду, потому что Нижний их производит – это и младенцу известно. Уже на вокзале приезжего поджидают дилеры и выставленные на всеобщее обозрение в зале ожидания две новенькие тачки.
Знаменитая Нижегородская ярмарка – это тоже машины, все остальное – унылое приложение к блестящим лакированным игрушкам. Машины же выставлены на постаментах прямо на улице в качестве призов разного рода лотерей. Всех переплюнуло казино, которое установило призовой автомобиль неподалеку от памятника Ильичу. Ленин правой рукою указывает в сторону машины: «Все в казино, товарищи, за тачкой!». Говорят, коммунисты сильно ругались по поводу нового соседа.
Обилие таких «памятников» в историческом месте несколько напрягает путника. Иной раз хочешь скинуть шапку, чтобы перекрестить лоб на купола древнего храма, глядь – поблескивает черным боком выставленный напоказ стальной конь. И вся святость – коню под хвост!
Однако я в корне переменил свое отношение к этим постаментам и начальству завода, который их штампует, после того, как мне рассказали нашумевшую на весь город историю. Ведущий обозреватель одного из многочисленных нижегородских авто-еженедельников опробовал новенькую «десятку» и раздолбал ее в своей газете под рубрикой «Испытано на себе» до последнего винтика – такой мощной под его пером получилась критика. Заводское начальство вместо того, чтобы по примеру иных промышленников нанять бандюганов и взорвать писателя вместе с горе-«десяткой», выписало ему… премию в 27 тысяч рублей! Потому что он – потребитель – сильным слогом смог показать слабые места модели, над которыми придется еще покорпеть конструкторам. Отсюда вывод: если у власти не шалопаи, а хозяйственники, они понимают, что нормальный журналист из нормального издания выстукивает на компьютере критические статьи и высказывает опальные мысли не для того, чтобы обгадить начальство и срубить повышенный гонорар, а во имя тех, чьим голосом является. Во имя народа. В Нижнем до этого дошли. В других местах (не стану называть, в каких конкретно) - пока нет.

Что касается внешнего облика Нижнего Новгорода, он подходит под расхожее определение «город контрастов». Возле банка, похожего на готический замок, можно увидеть лачугу типа тех, что вросли в землю на нашем Форштадте, а рядом с побитой молью советской пятиэтажкой – новенький американский «Макдональдс».
Улица Большая Покровская – это местный Арбат, где бок о бок уживаются киоск от православной церкви и палатка с атрибутами для буддистских молений, бедные вольные художники и фланирующая по дорогущим бутикам бриллиантовая крутизна, вдрызг пьяные бомжи и милиционеры. Немало там и занятных персонажей. Я, например, свел знакомство с мужичками из трудовой коммуны энтузиастов имени Макаренко, обосновавшейся в деревне Жуковка Борского района. Занятные мужички! Собрались со всей России бездомные, обделенные судьбою, создали коммуну, где трудятся с утра до вечера и ведут здоровый образ жизни: не пьют, не прелюбодействуют, не занимаются политикой. А еще… содержат зоопарк - «коммуну диких зверей из российских лесов» – так они это назвали. Зоопарк вывозят в Нижний на машине с красным флагом на борту и показывают на Покровке. Кто хочет – дает денежку. Мне коммунары шибко обрадовались:
- У нас из Орска никого еще не было!
Вручили устав новичка, велели изучить его и приезжать для перенятия передового опыта, что я и намерен сделать, как только представится случай. Так что, Бог даст, этот репортаж с такой удивительной и разной нижегородчины не последний.

Фото автора.