Арман шагает впереди на бывшем заводе ЖБК

Завода железобетонных конструкций треста «Волготранстром» больше нет. «ОХ» не раз рассказывала о происходящих здесь событиях, связанных с банкротством и выплатой долгов. На последнем этапе существования предприятия оставалась одна главная задача – распродать имущество. Бойкой торговли не получилось. Покупателей ждали долго, упорно, но в конце концов завершился и этот процесс. Таким образом, в летописи ЖБК, который снабжал продукцией практически всю страну, поставлена точка. Начался отсчет новой истории. Как выглядит ее первая страница, попыталась выяснить «Орская хроника».
Нам с фотокором Д. Бикбовым приходилось бывать на территории не раз. Мы подъехали к проходной и остановились: путь преграждали закрытые ворота. Правда, не до конца. Показавшийся в щели мужичонка с салазками, нагруженными металлом, посоветовал:
– Вам надо к старому аэропорту. Свернете возле шашлычной и вперед! Хоть на тракторе.
На противоположной стороне не было даже забора – одни бетонные сваи. Зато дорога укатанная. Открывшаяся картина напоминала последствия бомбардировки. Громадные корпуса зияли пустыми проемами. У высотного сооружения, служившего, очевидно, растворным узлом, отсутствовала одна стена. От многометровой галереи осталась лишь половина. Вторая часть то ли обвалилась, то ли разобрана на кирпичи.
Но необитаемым завод не назовешь. В одном из зданий обосновался А. Кочарян. У молодого предпринимателя интересная биография. Парень уже повидал мир, искал счастья на Кипре, работал на тамошней бензоколонке. А теперь судьба забросила в Орск. Трудно сказать, как она сложится. Очевидно другое: у Армана золотые руки, его столярный участок действует около двух лет, выпускает межкомнатные двери и погонаж. Причем за станком – и владелец производства. Заказов много, поэтому в цехе он с утра до темна.
Под стать – жена Сусанна, которая по соседству открыла фирму по выпуску пельменей. Говорит, нарасхват идут. Технологический процесс тоже не обходится без нее. Отца на русский лад зовут Сергеем Сергеевичем. Его механическая мастерская обеспечивает техническую сторону. Перспективы тесть связывает с пеноблоками, по его словам, таких в городе пока нет.
Неподалеку – котельная. Действующая, обогревает гостей из солнечного края, а заодно и поселок Степной. Энергетикам проще, их больше, и они на муниципальном довольствии. Бизнесмены предоставлены сами себе. Арман вспоминает, каких трудов стоило просто выжить, не бросить начатое:
– Цех грабили шесть раз. Мы нашли их, сдали в милицию. Суд был, сказал: они хорошие люди, больше не будут. Украли на пятьдесят тысяч, ничего не вернули.
У Сергея Сергеевича один станок. «Все, что осталось от завода?» – поинтересовались мы. Он замахал руками:
– Что вы! Я поехал в Самару, где находился конкурсный управляющий, оформлять бумаги на здание, предварительно повесив на него надежный замок. Сторож звонит: все сломали, вывезли трубы отопительной системы и даже двери сняли. Вернулся, вижу – заехали на тракторе, зацепили тросом станок, дернули. Поднялись плиты на полу. Все ради лишних килограммов металлолома.
Восстанавливать разрушенное, включая электрические и тепловые сети, пришлось с нуля. Обстоятельства заставили обеспечить свою безопасность: нанять сторожа, смонтировать «тревожную кнопку», видеонаблюдение. Остальная площадь, а она занимает десятки гектаров, по-прежнему без охраны. На ней расположен целый ряд сооружений. Поскольку процедура банкротства завершена, они должны кому-то принадлежать. Между тем хозяева активности пока не проявляют. Что, в принципе, понять можно. После тотального разграбления объекты, в сущности, представляют собой одни коробки. Смотреть на них жутко. Крушили все подряд варварским способом. Будто и не люди вовсе, а какие-то существа неземного происхождения. На заре формирования человеческой цивилизации были племена, называемые троглодитами и обладавшие только одной способностью – ломать. По той причине и вымерли. Не все, видно. Иначе чем объяснить патологическую ненависть к тому, что создавалось десятилетиями нелегкими усилиями. С нормальной психикой невозможно изо дня в день кромсать механизмы, вырывать из земли железнодорожные пути, превращая их в бессмысленную груду железа.
Сейчас здесь промышляют те, кто надеется поживиться остатками своеобразного пиршества: куском уголка, трубы, проволоки. Выкапывают арматуру. На полтора метра углубляются в грунт ради рельса. Рассказывают, одни прорыли сорокаметровую траншею, и наутро оставалось извлечь оттуда добычу. Пришли – пусто, кто-то опередил ночью.
Скоро к предприятию или к тому, что от него осталось, интерес иссякнет. Уже из рам стекла выставляют. А затем наступит финал. Придет черед крыш и стен. Скорее всего, их и приобрели ради того. Плиты перекрытия, блоки, панели, ригели и остальные детали найдут своего покупателя. В городе дефицит железобетона.

Фото Дмитрия Бикбова