Городские скитальцы. Бездомные орчане брошены властью на произвол судьбы

Бабушке Шуре 88 лет. Она живет на улице уже две недели. Спит на цементном полу под батареей в здании железнодорожного вокзала на станции Орск. Говорят, ее выгнала дочь, и бабушка вынуждена скитаться по городу. Рассказывают также, что старушка неравнодушна к спиртному и сама ушла из дома. По другой версии у бабушки Шуры неискоренимая страсть к путешествиям. Но сути дела это мало меняет. Бездомье – участь сотен орчан, волею судьбы оказавшихся на улице. Без всякой надежды на помощь властных структур.Наша газета не раз обращалась к проблеме бездомных людей. Так, например, на страницах «Хроники» достаточно подробно освещалась история Марии Сковородниковой. По крайней мере, рассказанного вполне хватило бы для существенных оргвыводов, которые, по идее, должны были сделать мэр и городская соцзащита. Но, увы. А в ответ тишина… Потому будет совсем нелишним напомнить читателям о тех перипетиях, которые испытала баба Маруся в борьбе за право жить по-человечески. Сытно и тепло.
Старая женщина долгое время обреталась во дворе родного дома, сгоревшего при очень странных обстоятельствах. Участь бабы Маруси определили ее четыре сына-наркомана, продавших дом за бесценок. Воспользовавшись паспортом несчастной матери, они аннулировали ее регистрацию в Орске. В итоге бабушка, лишившись прописки, а, судя по бюрократической логике, и всяких прав на существование, осталась влачить свою жалкую долю. Совсем одна. Тогда с подачи «ОХ» в городской администрации состоялся настоящий консилиум, где разномастные чиновники пытались решить дальнейшую судьбу бабушки. Главврачи больниц, сотрудники управления соцзащиты, директор дома престарелых – те, от которых, казалось бы, зависит благополучное разрешение проблемы одного пожилого человека, фактически расписывались в собственном бессилии! Тупик объяснялся просто. Так просто, что жутко. Дело в том, что практика устройства стариков в Дом-интернат предполагает массу всевозможных процедур, как медицинского, так и формального характера. Во-первых, бездомного человека надо обследовать в горбольнице. Это займет не менее двух недель. Затем выносится медицинское заключение, в котором главную роль играет наличие строчки об алкогольной зависимости, ведь в этом случае бродяжке не светит вообще ничего, кроме теплотрассы. А путевку в дом престарелых тоже надо заслужить. Во-вторых, вопрос – достоин, не достоин – решается в областной соцзащите, где оформление справок, подписей и печатей занимает не один месяц. И это только в лучшем случае, потому что не каждый запрос города находит свое удовлетворение в высших инстанциях, а значит, скитальцам-отказникам лежит один путь – на улицу. И, наконец, в-третьих, городские больницы отказывают соцзащите в приеме бездомных постояльцев, потому что не хватает коек, потому что больничные палаты переполнены жильцами-бомжами. Некуда класть истинно больных людей, что говорить об изгоях общества. Сколько их бродит по городу, роется в мусорных ящиках и ночует в подвалах – сейчас никто не скажет. Опустившиеся люди, будь то алкоголики, наркоманы, душевнобольные, оказавшись по другую сторону жизни, не ждут снисхождения. В принципе, они сами выбрали свою судьбу, хотя, конечно, каждая человеческая история заслуживает своей отдельной оценки. Вот поэтому так необходим городу ночлежный дом! А ведь куда проще махнуть рукой на отщепенцев, поставив им в вину собственную же жизнь. В Орске действуют именно по этому принципу, иначе как еще можно объяснить во всех отношениях недостойное власти внимание к местным маргиналам. В бюджете на 2002 год опять не нашлось денег на ремонт ночлежки, на который требуется 2,5 миллиона рублей. Что ж, нищая власть заслуживает участи сотен бродяг…

Фото Григория Горбунова.