Вспомним, как все начиналось

Взяв старт в 1918-м году, как “Известия” крестьянских, солдатских и казачьих депутатов, городская газета не раз меняла название, но всегда оставалась верной своему назначению - нести слово правды, в отдельные годы бывало и достаточно искаженной, до своих читателей, информировать орчан о жизни города и страны. Много талантливых журналистов работало за эти годы в городской газете, нынешних читатель знает, а вот о некоторых, с кем довелось в последние 30 лет жить и работать автору этих строк, хотелось бы в своеобразный юбилейный день вспомнить. Посчастливилось застать в стенах редакции не одно поколение замечательных газетчиков. Многих уже нет с нами, но светлая память об этих людях жива.Яркими, неординарными, легкими на выдумку, дружескую поддержку были журналисты-фронтовики, закаленные в горниле страшной войны. Старшее поколение орчан их помнит. Это рано ушедшие от нас Степан Шубин, Николай Ливанов, Константин Берегов, Владимир Синицын, Виктор Можаров, Борис Тан, Степан Мережко, Михаил Девятовский, ныне здравствующие Михаил Лылов, Иван Гергель. Трудно представить газету без этих замечательных людей.
...Николай Ливанов в войну был сыном полка, служил в действующей армии. Демобилизовавшись, решил попробовать себя на газетном поприще. Пришел в редакцию - грудь в орденах и медалях, спрашивает, где редактора найти.
- Да вон, у себя в кабинете, где же еще...
Открывает Николай дверь и видит... как тугая редакторская струя врезается в угасающие угли печи-голандки. Хотел было скорее ретироваться, но услышал:
- Чего тебе, землячок, надобно?..
Познакомились, о войне поговорили, редактор тоже прошел не одну сотню километров фронтовых дорог. Так Ливанов стал газетчиком, впоследствии две книги издал, третью не успел. На кладбище, когда хоронили Николая Николаевича, от чиновников разного ранга прозвучало немало обещаний сделать все, чтобы и эта книга стала достоянием читателя. Но времена теперь иные, всяк хозяин своего слова: может дать его, может и взять обратно.
Кстати, рецензировал сочинения Ливанова сам Виктор Астафьев. Подружились они со знаменитым писателем через фотокорреспондента “Орского рабочего” Ивана Николаевича Гергеля, который на войне, рискуя собственной жизнью, выручил командира. Нередко потом встречались они на орской земле, хотя Гергель, человек очень скромный, никогда своим знакомством с Астафьевым не похвалялся.
В 60-70-е годы “Орский рабочий” выписывали еще и потому, что там постоянно публиковались очерки, аналитические статьи, стихи и басни Константина Берегова, Виктора Можарова. Берегов в военные годы испытал на себе все ужасы Бухенвальда, о чем много позже рассказал в своих стихах и книгах, Можаров, помимо журналистики, занимался сочинением пьес, которые охотно ставились на сценах областного и городского театров. И не было для нас, молодых, лучшей похвалы, поддержки, чем услышать из уст фронтовиков: с тобой бы я пошел в разведку.
Кстати, о разведке. Всю войну прослужил в разведроте Владимир Синицын, впоследствии корреспондент, заведующий промышленно-транспортным отделом “Орского рабочего”. Рано ушел из жизни фронтовик. Но след о себе оставил заметный.
Михаил Иванович Лылов, слава Богу, живет и здравствует. И сегодня еще не притупилось его журналистское перо. В редакции его за глаза называли “ходячей энциклопедией”. Не надо было открывать справочник, чтобы уточнить какой-то факт, дату, название документа. Достаточно было обратиться к Лылову.
Степан Мережко вообще-то был человеком скрытным. Поговаривали даже, что перед войной с ЧК сотрудничал. После победы в ВОВ многие годы работал ответственным секретарем редакции. Строг был, в особо доверительные разговоры даже во время дружеских застолий с сотрудниками не вступал. А тут, почувствовав, видно, свою скорую кончину, как-то пригласил к себе в гости. Многое знал человек о 30-х сталинских годах и рассказал мне такую историю.
Франкфурта - директора “Никельстроя”, а затем и комбината - заслуженно называли красным. Человеком он был, безусловно, талантливым и организатором превосходным. Куда только ни посылала его страна, везде справлялся с блеском. А тут подозрение на красного директора пало, обвинили его в шпионаже в пользу иностранной разведки. Забрали мужика куда следует, допрос с пристрастием учинили: признавайся, и все тут.
- Вначале один глаз красному директору пикой выдернули, затем - второй, - рассказывал мне Степан Иванович.
А на мой вопросительный взгляд ответил:
- Я присутствовал при этой казни.
Страшно вспомнить, что было в годы репрессий. Об этом и пожелтевшие страницы городской газеты той поры рассказывают. Как-то читали мы всей редакцией чудом сохранившиеся несколько номеров. В одном из них редактор газеты клеймил позором зарвавшегося администратора, обвиняя его во всех смертных грехах, а во втором сообщается, что этот самый редактор приговорен к расстрелу - за измену Родине. Вот такое было время.
С бесконечной благодарностью вспоминаю Михаила Александровича Девятовского. Он был первым моим редактором, рискнувшим из слесаря сделать журналиста. В годы войны Михаил Александрович был вторым пилотом в польской авиаэскадрильи, бомбил Берлин, а вот в мирной жизни стал журналистом, затем руководителем редакции. Добрейший, эрудированный был человек. Случалось, и неординарные для той поры мысли высказывал.
Газета “Правда” являлась главным рупором партии, попробуй даже с ее запятой не согласиться - беды не оберешься. И вот как-то секретарь приемной к шефу срочно вызывает. Грозно так глянул Михаил Александрович, велел рядом садиться. Дрожу, ну, думаю, что-то стало ему известно. А для волнений повод был: заснул после дружеской пирушки в трамвае. Наверное, кто-то видел, донес. А шеф меня и спрашивает: «Ты о солдате Петрове зарисовку написал?».
- Да, я, - отвечаю.
- А откуда слово “нужно” вымарал? Ты, что, не знаешь, что оно от слова “нужник” происходит?
Вытаскиваю из кармана припасенный номер “Правды”, где известный фронтовой журналист и писатель очерк о солдате войны написал.
- Вот, - говорю, - здесь часто это слово употребляется.
- “Правда” - нам не указ, запомни это.
С тех пор этого “поганого” слова стараюсь избегать.
1975-1979 годы для “Орского рабочего” и его коллектива были, пожалуй, одними из наиболее взлетных - неуклонно рос тираж газеты, она ежегодно становилась лауреатом областных и всесоюзных конкурсов в разных номинациях. Редактировал “ОР” наш незабвенный Михаил Секрет. Талантливый организатор газетного дела, он успевал заниматься историей родного края, имел прекрасный архив о Героях Советского Союза, был инициатором всех творческих начинаний редакции. Выезды на природу, создание в школе N 11 музея орской печати, военно-патриотическое воспитание подрастающей смены - все это дело сердца и рук Секрета. Рассказывать об этом человеке можно бесконечно долго. При встречах с журналистами той поры Александром Аверьяновым, ныне возглавляющим “Оренбургскую неделю”, Виктором Веприцким, редактирующим одну из екатеринбургских газет, Николаем Гаврилиным, Александром Назиным, Валерием Тихомировым мы первым делом всегда вспоминаем те счастливые пять лет, что работали под крылом Секрета. Отличный рассказчик, умел Михаил Григорьевич и других выслушать.
По редакции ходила такая байка: звонит чиновник из горкома партии и интересуется, кто у телефона? В ответ слышит: Секрет. А как твоя фамилия, требует грозный голос - и опять слышит: Секрет. В гнев впал партийный босс и давай гром и молнии в адрес редакции метать, как это, мол, “винтики и болтики”, подручные партии с ним такую шутку шутить изволят. Чуть было по случаю воскресной чарки всю редакцию не лишил.
Добрым словом хотелось бы вспомнить еще одного журналиста, художника и фотографа, безвременно ушедшего из жизни Александра Махлина. Заядлый охотник, рыбак, краевед... Чем только ни увлекался, и все у него получалось. Не теряется связь с уехавшими за пределы страны прекрасными журналистами Татьяной Борисюк и Вадимом Прицкером. Звонят ребята, интересуются, как город, “Орская хроника” живут в эти трудные времена? Желают всем нашим читателям здоровья, удачи, терпения.
О Иване Нестерове - лучшем фотографе Оренбуржья, чьи фотовыставки неоднократно экспонировались на престижных выставках Москвы, можно книги писать. Его в городе знали от мала до велика. Ценили за мастерство, общительный характер. Рано ушел из жизни и еще один мастер-фотохудожник Борис Тан. Всегда жизнерадостным был этот человек, милое дело ходить с ним на задание - обязательно с подарком в редакцию придешь. В увесистой сумке Бориса Ивановича за колоритные фоторепортажи обязательно оказывались пиво, вино, водка... А “употребить” весь этот букет можно было только в “Швейцарии” - так называли кабинет, дверь в который была обита железом, с пометкой “Посторонним вход воспрещен”, принадлежавший фронтовику, всеми нами любимому Эскину. Строг был Юрий Михайлович, но справедлив. Бывало, по незнанию выдадим в своих творениях какую-то гостайну. Он обязательно найдет и исправит - такая у него была работа, цензором был. Так вот, виновника ошибки Эскин, в зависимости от значимости проступка, на день или два отстранял от игры в домино. Не было большего наказания для любителей «козла». Но подчиняться приходилось, с полковником не поспоришь.
На протяжении почти 40 лет ответсекретарем - сердцем редакции - являлась Ася Белькова. Не было у нас человека более тонко знающего все нюансы газетного и полиграфического дела. При всех редакторах ей доставалось больше всех. Частенько вся журналистская братия выходила то на спортплощадку, то пикничок, но без Аси Григорьевны. Она была обязана подобрать все «хвосты», довести газету, что называется, до ума. Мы часто вспоминаем Асю Григорьевну. Счастья ей, здоровья. Такие же искренние пожелания бывшим сотрудникам городской газеты Екатерине Воробьевой, Тамаре Парамоновой, Татьяне Белозеровой, Галине Масленниковой и старейшим сотрудникам Тамаре Новгородовой, Валентине Золотаревой, Наталье Галета, Валентине Юртаевой и многим другим, кто в разные годы щедро оставлял частицу сердца своего в стенах редакции.
Вот такие люди делали в свое время главную городскую газету. С нынешними корреспондентами, уважаемые читатели, вы встречаетесь почти ежедневно. О них через годы расскажет кто-то другой.