Или я взрослею?

Еще три года назад носила розово-черный длинный шарф, челку, спадавшую на глаза, кеды. Приходила вечером на площадь Шевченко, где собираются представители разных субкультур города, слушала о драках между эмо и натуралами, возмущалась не на шутку. А в школе устали делать замечания за вызывающий внешний вид, пирсинг, перекрашенные волосы.
Я рьяно старалась рассказать историю эмо: что изначально это особый вид хард-рока, основанный на сильных эмоциях вокалистов. Напрасно старалась.
В начале нового века стиль эмо поразил подростков, появилась субкультурная мода на одежду и стиль поведения, причем одни остались верны музыкальному стилю, другие подхватили имидж. На подвид панк-рока мы стали не похожи. Романтизм, отсутствие агрессивности, акцент на возвышенную любовь, депрессия или, наоборот, ничем не объяснимые порывы счастья – наша визитная карточка. Мы жили по принципу «Свободно выражай свои эмоции», как протест против серой и скучной обыденности, против жизни по расписанию. Общество, привыкшее к стандартам – одинаковыми и предсказуемыми легче управлять, – приняло эмо в штыки. Зачем нужна косая челка, закрывающая глаза, короткие волосы немыслимо ярких цветов, пирсинг на лице? И попытались приравнять эмо к фашистам, скинхедам. О чем и написали в законопроекте об охране общественного порядка, черно-розовые, мол, опасны, пропагандируют «депрессняк».
Но время идет, и как быстро все меняется в мире! Уже не к эмо, а к движению аниме приглядывается общество. Поменялись приоритеты в одежде, черно-розовое не в моде, теперь эмо носят футболки с яркими рисунками, с изображением героев мультфильмов, рок-групп. Неизменными остались только кеды, хотя и тут неограниченный простор для фантазии.
Как-то сам собой потерялся черно-розовый шарф, волосы выкрасились в приемлемый цвет и уложились в прическу... Выпускной не за горами, времени нет.

Юлия Кузнецова, слушатель школы «Репортер»