Пять часов из жизни «Скорой»

Скорая медицинская помощь – одна из экстренных городских служб, от работы которой зачастую зависит не только здоровье, но и жизнь орчан. В этом в очередной раз смог убедиться наш корреспондент, дежуривший в одну из смен сотрудников «Скорой». Прилег отдохнуть
Прибыв на станцию скорой медицинской помощи в 18 часов, вместе с фотокором замечаем, что у крыльца сиротливо стоит лишь один автомобиль со специальным цветографическим обозначением «03». Как выясняется, мы попали в самый час пик, все остальные машины находятся на вызовах.
Но прохлаждаться ни нам, ни оставшейся бригаде медиков долго не приходится. По громкой связи передают, что в районе улицы Елшанской без движения лежит мужчина.
– Бригада интенсивной терапии и журналисты – на выезд! – доносится из громкоговорителя.
Уже через минуту экипаж № 24 летит по указанному адресу. К сожалению, спецсигнал на водителей машин, двигающихся в данном направлении, никакого воздействия не возымел. Уступать дорогу «Скорой» никто из них не торопится.
– Видите, даже на мигалку с сиреной никто не реагирует, – сетует фельдшер Л. Кокол.
Еще в пути, чтобы не терять времени, медики надевают перчатки. А вот и объект, нуждающийся в помощи и неподвижно лежащий в месиве из снега и грязи. Но, как выясняется, мужчине средних лет больше нужна помощь нарколога, нежели терапевта. Приняв на грудь лишнего, гражданин просто не дошел до дома и прямо на улице прилег отдохнуть.
– Ты где так набрался? Давай поднимайся! – кричит на пьянчужку подбежавший паренек.
– Ваш, что ли? – интересуется у парня врач К. Платонов.
– Ага, все нормально, сейчас домой пойдем, – отвечает тот.
Медики помогают горе-пешеходу подняться и возвращаются в машину.

Все пациенты равны

Рация оживает: «Двадцать четвертый! Примите вызов: улица Строителей, 40, спецприемник. Мужчине плохо после долгого запоя».
– Для нас все пациенты равны, – говорит фельдшер. – Но машин на станции, так же как и сотрудников, не хватает, поэтому многим приходится ждать. Люди, конечно, возмущаются, но бывает так, что звонок поступил, а ехать некому – все заняты.
Хотя работают медики в таком режиме, что не позавидуешь. На каждую бригаду в сутки приходится до 24 вызовов. А зарплата, надо сказать, далека от идеала. Врач на «Скорой» вместе с так называемыми президентскими надбавками в среднем получает 15 тысяч рублей. Что уж говорить про зарплату фельдшеров и санитаров...
За разговором не замечаю, как подъезжаем к спецприемнику. Медики подоспели как раз вовремя. Шутка ли – мужчина еще летом ушел в запой, и самому, без помощи специалистов, ему не справиться. Измерили сахар, давление, помогли чем смогли – и опять в путь.
На этот раз удалось добраться до станции скорой помощи. У бригады есть небольшой перерыв. А журналисты пересаживаются в другой экипаж – под № 15.

«Лизун»

– Что случилось? – спрашиваю у фельдшера В. Фигурина.
– Лизун, – коротко поясняет Виталий Викторович. – Вы уже на такой вызов выезжали. Опять мужчина без признаков жизни лежит на улице. В «Скорую» позвонили прохожие.
И опять медикам приходится приводить в чувство любителя сорокаградусной. После оказания первой медицинской помощи, уже в машине «Скорой», гражданин пришел в себя и даже назвал свой адрес. По дороге домой признался, что выпил после работы: мол, юбилей коллеги отмечали. Прощаясь, искренне благодарит медиков, которые передают выпивоху прямо в руки супруги.
«Давление у женщины 45 лет», – оживает рация.
Мчимся на очередной вызов. Женщина, страдающая от повышенного давления и сильной головной боли, приехала в Орск в гости и очень удивилась оперативности работников «Скорой».
Измерили давление, дали таблетку, приписали теплую грелку на ноги и полный покой.
– Ну как? – спрашивает фельдшер у пациентки.
– Вроде полегчало, – отвечает та.
– Больше при таком давлении никаких кофеиносодержащих препаратов типа «Темпалгина» не принимать, – строго говорит Виталий Викторович.
Дела сердечные
На этот раз помощь медиков необходима 80-летней старушке, которой стало плохо с сердцем.
– Воздуха не хватает, задыхаюсь я, боюсь, ночью не выдержу, – жалуется пожилая женщина.
Расспросив больную, наш знакомый берется за фонендоскоп. Затем в его руках волшебным образом появляются тонометр и чемоданчик с кардиографом.
Фигурин, нахмурив брови, долго смотрит на ленту с полученной кардиограммой. Как выясняется, помимо перебоев с сердцем, у пожилой женщины еще и бронхит обострился.
– Придется немного потерпеть, – обращается он к пациентке и достает шприц. – Будем делать внутривенный.
– Вены-то у меня никудышные, – признается старушка, но, увидев, как мастерски Виталий Викторович вводит иглу, успокаивается.
– Теперь получше? – минут через пять интересуется фельдшер.
– Ой, получше вроде. И в висках не так стучит, и дышать легче.
В беседе выясняется, что несколько лет назад она в результате микроинфаркта перенесла клиническую смерть, поэтому малейшее обострение заболевания может серьезно отразиться на здоровье.
– Завтра вызовите участкового врача и обязательно покажите кардиограмму, – прощаясь, рекомендует Фигурин. – А вот это лекарство, – показывает фельдшер на пузырек с таблетками, стоящий на прикроватной тумбочке, – лучше не принимать.

Когда спасать уже поздно

В очередной раз оживает рация: «Парень 19 лет повесился».
Автомобиль «Скорой» резко разворачивается и летит на данный адрес.
– Дай Бог, чтобы успели, – говорит Виталий Викторович.
У подъезда медиков встречает сосед. На лестничной клетке – заплаканная мать.
Картина, представшая перед нами, к сожалению, плачевна. Одного взгляда медиков на тело молодого человека, повесившегося на шнуре от утюга, достаточно, чтобы понять, что спасать уже некого.
– Поздно, – угрюмо констатирует фельдшер. – Уже часа 3 – 4 прошло.
Пока наш знакомый перерезает шнур и укладывает тело парня на пол, мы пытаемся выяснить, что произошло.
По словам матери, сын неоднократно угрожал, что покончит с собой.
– Говорил, что должен денег, – вытирая слезы, рассказывает безутешная женщина. – И так постоянно на протяжении года. Мне сегодня мальчик один звонил, сказал, что сын должен 15 тысяч. За что и кому – неизвестно. Наркотики вроде не принимал, в азартные игры вроде тоже не играл. Пришла несколько минут назад с работы – а здесь такое!
Жаль паренька, не менее жаль мать, которая одна воспитывала сына, но делать что-то в данной ситуации уже бесполезно.
– До приезда полиции петлю не снимать, – говорит Фигурин и, прощаясь, выходит из квартиры.
Остается надеяться, что сотрудники полиции во всем разберутся и найдут тех, кто довел парня до самоубийства, благо доказательств предостаточно, в том числе СМС и записка к матери, написанная им за несколько дней до смерти: «Найди срочно 27 тысяч. Надо отдать долг...»
После пяти часов работы со «Скорой» кажется, что прошла целая вечность. Голова ватная, ноги заметно заплетаются. А впереди у медиков еще целая ночь...

Фото Алексея Муркина.